Последний шанс палача

Третий из гостей сделал шаг навстречу, и Коля охнул, заваливаясь обратно. Стекленеющие глаза, перекошенный рот, рана совсем маленькая – аккуратный прокол под ребрами слева. Белая простыня набухает темным. Проснувшийся Вован икает, глядя на очень знакомый предмет. На кинжал глядя, узкий и длинный, с распятием вместо рукояти. Другой клинок возник перед лицом Тату, заставив ее взвизгнуть.

– Не кричи, блудница, – сказал человек ласково, и острие описало в воздухе полукруг. – Нам не нужны ваши жизни, а душам вашим мы не хозяева. Сейчас вы расскажете про женщину с рыжими волосами и про ее спутника. Все до последнего момента, как на исповеди. Излагай, блудница, и пусть Господь вразумит тебя говорить только правду…

Глава 11 Странностей прибавляется

Майора Гайтанова звонок застал за скучнейшим, но необходимым делом – подшиванием документов. Пробиваешь шилом три дырки, протягиваешь нить, потом нумеруешь. Каждый лист на учете (сплошные грифы «секретно» да «сов. секретно», за которые потом изволь отчитаться).

Зазвонил телефон. Голос в трубке принадлежал Лехе.

– Здорово, Констанц! Ты там еще не прирос к своей шайтан-машине?!

– Уже корни пускаю, – ответил майор искренне, покосившись на экран компа. Фотографии-скринсейверы: Гайтанов с автоматом, Гайтанов и Кремль, еще Гайтанов. Загорелый, поджарый, деятельный.

– Есть предложение получше?

– Хм… ну как сказать. У нас тут странный «убой», я тебе рекомендую поприсутствовать. Сектанты или еще какая хрень.

– Опять сектанты? – Знакомый зуд отозвался где-то на уровне пупка. – Ладно, говори адрес. Шайтан-машина подождет!

* * *

Отель с гордым именем «Белый марал» занимал участок в две сотни квадратных метров. Бревенчатые стены, хороший кондишн, вежливая обслуга. У Гайтанова на такие заведения зарплаты хватало не всегда.

– Сейчас глянете, что за перцы, – пообещал Леха (он же – старший опер местного угро капитан Кулешов), проводя Константина по резным деревянным лестницам. – Групповушники, одна койка на троих! Там у них все и случилось!

Большая комната, живописные постеры на стенах, постель… тоже живописная.

– Ну вот, сам видишь.

– Вижу, не слепой, – кивнул Гайтанов, разглядывая тело на койке. Здоровенного парня без всяких признаков одежды, зато с явным признаком насильственной смерти под ребрами слева. Бурые пятна на простыне, эксперт ищет «пальчики», следователь из СУСК [5] пишет протокол осмотра. Типичная 105-я [6] , в общем, никакой тебе подследственности органам ФСБ! Даже не «альтернативка»!

– Это кто ж его так?

– Вопрос, конечно, интересный! Мы уцелевших развратников развели по разным номерам, но поют вполне складно. Рекомендую начать с девушки, она хоть выглядит приятней.

Слукавил шельмец – ничего особо приятного в блондинке не было. Опухшие глаза, тушь размазана, руки трясутся. Полный постстрессовый набор.

– Помедленней, не спешите. – Молодой милицейский опер в психологии разбирался плохо, да и быстро писать не умел. – Еще раз: во сколько точно они к вам зашли?

– Да не помню я! Мы спали, на фига нам часы?!

– Тихо, гражданочка, тихо. Орать не надо, а лучше спокойно все расскажите. Так во сколько ПРИМЕРНО они к вам зашли?..

В соседней комнате опер постарше опрашивал вертлявого парня с гопническими манерами.

– …Короче, бля, это… я ему сказал, типа, че ты творишь, козел?! Рамсы, говорю, путаешь, ответить придется! А он как глухой, падла, даже не смотрит, только пикой своей играет!

– Ножом? И что за нож?

– Навороченный, я ж сказал! Вместо ручки крест с «гимнастом», а жало тонкое, типа заточки! И у этого, с бородой, такая же пика! Они чокнутые, я сразу въехал!

Гайтанов «въехал» не сразу. Послушал еще чуток, задал пару вопросов, ощущая конкретный уже азарт. С пергидрольной блондинкой пообщался дополнительно. На убитого взглянул.

– Ну, что скажешь? – Опер Леха нарисовался за спиной как раз вовремя. – Твои клиенты?

– Науке это неизвестно, – ответил майор фразой из старого фильма, черкая в блокноте пометки-каракули. Блокнот был хороший, молескин в натуральной коже – память о столичных вояжах, – а вот ручка подкачала. Простая, пластмассовая. Каракули в таком мезальянсе рождались весьма неразборчивыми, но Гайтанова устраивали. – Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе?.. Будем разбираться, Леха. Спасибо за наколку, сочтемся.

– Ага, тоже мне трупешник подкинешь, – цинично ухмыльнулся Кулешов. – Нет уж, кушайте сами, граждане чекисты!

Он был, разумеется, прав. Милиции бы с бытовухой разобраться да с мелким жульем, работы всегда хватает. Не ищут себе менты лишних дел – в отличие от «граждан чекистов», которых ноги кормят, как того волка.

В машине Гайтанов снова вынул блокнот. Расчертил каракули грубо поперек, каждая колонка получила собственный номер, а там и план нарисовался – по привычке.

1. Сводка происшествий

2. Водила

3. Батюшка (нож и рисунок)

Первичный такой планчик, только для личного пользования. Начинать по-любому придется с собственной конторы, куда для опера ведут все пути.

* * *