Последний шанс палача

– Теперь еще тише, – сказал гость, держа гранату Ф-1 небрежно, кончиками пальцев. – Если кто не в курсе, разлет осколков двести метров, от нас всех останется жидкий винегрет.

– Да ладно?! Ну ты, брат, попал! – К Тимуру, как ни странно, вернулась куражливая бодрость, характерная для полных психов или очень отважных людей. – Лучше б вы реально были ментами, пожили б еще!

– А мы и так поживем, – улыбнулся гость уверенно. – Мое предложение еще в силе. Согласны?

– С гранатой сложно спорить, – оскалился Тимур. – Сейчас мы вас выпустим, только я ведь не прощаюсь. Спросишь потом у своих, кто такой Тимур Уголек, об…ся на раз.

– Сам гляди не о…сь, – подал голос второй гость, заметно угрюмей напарника и с куда меньшей печатью интеллекта на лбу. – Это для своих ты крутой чел, а мы вас всех на хрену вертели!

Зря он так! Не знал, наверное, что на некоторые слова «реальный пацан» реагировать должен сразу – даже под страхом смерти.

– Че ты сказал?! – завелся Тимур, забывая обо всем. – Да я тебя…

Он шагнул вперед, и время для Глеба остановилось, вдруг, будто в густом желе. Слишком много всего случилось за следующие пять секунд.

…Гость № 2 сует руку под куртку…

…Выстрел ТТ в руке аккуратиста…

…Ребристое яйцо падает, щелкнув отлетевшей скобой…

…Гость № 2 прыгает в окно…

…Глеб прыгает к Дине – не успевая, как в кошмаре, запинаясь обо что-то…

А потом пришла смерть…

* * *

…Все уже было когда-то. Первая встреча со смертью, давным-давно.

…Год 1991-й, поздняя осень. Поезд в Закавказье, тряска плацкартной полки, лицо Бориса перед внутренним взором. Разговор вчерашний.

– Слушай, старик, ты меня только сразу не убивай. Короче… Наташа сейчас у меня. Пришла с чемоданом, плачет и просится пожить. Блин, ерунда какая-то!

– Ладно… Ты мой кореш, я тебе доверяю. Помоги ей очухаться…

Телефонный скомканный разговор – мысли были заняты другим. Забыты надежды на справедливость, исчез страх, все исчезло. Жизненная пора под названием «наивность» сгорает под перестук колес.

…Армения, стол с домашним коньяком, очень серьезная беседа.

– Ты мнэ как брат, я тэбе всэгда памагу, – щурит Акоп разбойничьи черные глаза. – Панымаешь, дэло крутое очэнь, я на нэго родствэнников нэ вазму. Чужих бойцов везты придется.

…Снова поезд – уже в Москву. Семеро жилистых армянских парней – каждый с характерной синевой от приклада на правом плече. Одеты без затей, в пути ведут себя скромно, а лихорадящей имперской столице сейчас вовсе не до них. Въехали, рассеялись, исчезли.

– Я узнал про тваих врагов, всэ бэспрэдэльщики. С нашими тут ниче нэ дэлили, но если ради тэбя…

…Квартира, залитая кровью, магнитофон с Вилли Токаревым, три тела на полу. Крупный парень в спортивном костюме связан скотчем, капли пота по лицу.

– Бля буду, мы твоей телки пальцем не коснулись!

– Кто тогда?

– Серый с Джоном и Барсук, они у нас отморозки! Есть «фазенда» за Одинцовом, они там квасят!

…Ночь, коттедж, битые стекла, расстрелянный волкодав у крыльца. Запах крови и страха. Из троих участников пьянки выжил один – рожа знакома до боли.

– Вы че творите, чернота?! Барсука завалили! Да вас за него…

Именно это сейчас нужно! Бурость и агрессия врага.