Последний солдат

Семен разворачивается ко мне с разъяренным лицом. Пытается пнуть меня ногой. Ловлю голень сгибом локтя, делаю шаг в сторону, приближаясь к противнику и разворачивая его. Резко подсекаю подъемом стопы опорную ногу. Семен с грохотом опрокидывается на ковер, раскинув руки. Имитирую удар правой в голову и отпрыгиваю назад.

Белобрысый быстро вскакивает.

– Может, хватит? – холодно интересуюсь у него.

– Нет, не хватит. – Семен в бешенстве, глаза мечут молнии. Но урок парень усвоил, теперь он, выставив кулаки, приближается ко мне намного осторожнее.

Тычок в лицо левой блокирую подставкой перчатки. Ухожу вбок от правой, валясь вперед на его тело, моя нога обвивается вокруг его нижней конечности, руки обхватывают тело противника, вынуждая его опрокинуться навзничь назад. Стандартный зацеп из самбо, отработанный мною до автоматизма на сотнях тренировок. Падаем на ковер. Быстро смещаюсь в сторону, меняя положение. Семен переворачивается на бок, пытаясь уйти от меня. Привстаю, захватывая руками его запястье и предплечье, поворачиваюсь на 180 градусов, мягко валюсь назад, сплетая ноги и беря его руку на излом. Стоит чуть сильнее надавить, увеличить угол, и перелом гарантирован.

– Сдавайся, Гордей, ты проиграл, – тихо шиплю ему.

– Нет, – стонет блондин, поворачивая ко мне искаженное от боли лицо. По его лбу ползет крупная капля пота.

– Всё, закончили. Я сказал, конец боя, – врывается в сознание голос Зорина.

С неохотой отпускаю руку соперника. Гордеев пытается кинуться на меня, но сильные руки сэнсея с легкостью оттаскивают его назад.

– Семен, перестань, – кричит Ирина Анатольевна.

Белобрысый обмякает в объятьях Игоря Семеновича.

Через секунду тренер объявляет о результате поединка, вскидывая вверх мою руку.

Снимаю перчатки, подхожу к блондину и протягиваю ладонь. Секунду поколебавшись, он неохотно обменивается со мною рукопожатием.

– Ты хорошо бился. Молодец, – хвалю его, и Гордей немного успокаивается. – Но шансов у тебя никаких не было. Вообще. Просто я с малых лет занимаюсь, и тренер у меня лучший в городе. Хочешь научиться так драться?

– Да! – глаза белобрысого оживают.

– Научишься. Пари ты проиграл, теперь вступишь в клуб, и будем вместе тренироваться.

– Когда можно начать? – Семену явно не терпится.

– Не торопись, – предупреждающе вскидываю вверх ладонь, – сперва надо поговорить обо всем серьезно. У нас есть определенные принципы и требования, которые должен соблюдать каждый член клуба. Попозже вернемся к этому вопросу. Хорошо?

– Хорошо, – вздыхает Гордей.

– Тогда иди к своим, а мне нужно с остальными разобраться.

Следующим был длинный. Парень раньше явно занимался боксом. Постоянно тыкал джебом, пытаясь держать меня на дистанции и «готовя» прямой правой. Но это ему не помогло. Разобравшись в тактике соперника, высоко поднял предплечья к голове, пошел в клинч, рывком зашел за руку. Оказавшись сзади, соединил ладони замком на его теле, подсел, рывком оторвал от земли и бросил противника прогибом. Затем перевернул его на спину, заставив завалиться на себя, скрестил ноги на животе противника, закрепляя позицию, и заставил сдаться удушающим.

С боровичком бой вышел скоротечный, но интересный. Этот невысокий паренек оказался неплохим борцухой. Быстро сблизился со мной, надавил корпусом вперед, заставив меня сопротивляться, резко дернул за руку, уложив мое тело на спину, и попытался провести мельницу. Пришлось уже в полете захватить локтем его подмышку, увлекая за собой, и аккуратно приземлившись на ковер, перекинуть его через себя, продолжая движение, зафиксировать положение сверху и взять руку на излом болевым.

Последнего соперника я эффектно расстрелял ударами рук и ног на дистанции. Особенно не вкладывался, чтобы не нанести большого ущерба, постоянно перемещаясь и работая на быстроту.

Противник ничего не мог со мной поделать, и после пары минут наглядной демонстрации моего преимущества Зорин остановил бой.

Зал взорвался неистовыми аплодисментами. Детдомовцы, присутствующие парни и девушки возбужденно хлопают, сияя счастливыми лицами, а я чувствую себя настоящим триумфатором. Что-то кричит Иван, трясет руками, собранными в замок Пашка, вздергивает кулак вверх Мансур. Теперь понимаю, какие чувства испытывали гладиаторы, слыша восторженные крики толпы в Колизее. Я тону в лучистых зеленых глазах улыбающейся Ани, скандировании одноклассников «мо-ло-дец», воплях и восклицаниях впечатленных зрителей.

С торжествующим криком ко мне летит маленькая молния с большими белоснежными бантиками. Опускаюсь, принимаю протянутыми руками «сестренку» и высоко поднимаю вверх визжащую от восторга малышку. Сам не замечаю, как оказываюсь в кольце смеющихся, хлопающих меня по плечам и спине людей. Ухмыляется Мальцев, показывает большой палец Вова Потапенко, обнимает за плечи Игорь Миркин.

Среди всеобщего торжества и ликования чувствую чей-то пронзающий насквозь ненавидящий взгляд. Чуть поворачиваюсь и встречаюсь с глазами Бидона, привалившегося к стенке. Отморозок кривит губы и отворачивается в сторону.