Последний SOS «Вольтурно»

— Прежде чем вы сели в шлюпку, были попытки созвать кого-либо из пассажиров на шлюпочную палубу?

— Я не знаю. Я все время находился на палубе.

— Вы поинтересовались, что это было именно так?

— Нет.

Уж кому, как не Исмею, было ясно, что, когда он покинул «Титаник», на его борту оставалось еще 1600 человек, среди которых сотни женщин и десятки детей… Более того, он видел, как перед его позорным бегством с тонущего корабля многие его друзья из числа «сильных мира сего» отказались занять место в шлюпке раньше женщин и детей. Взять хотя бы обладателя 150 миллионов долларов Джона Джекоба Астора, который предпочел смерть позору.

О его поведении показания на следствии давала американка мисс Маргарита Хейс из Нью-Йорка: «Полковник Астор обнял за талию свою жену и помог ей сесть в шлюпку. Других женщин, которые должны были сесть в эту шлюпку, не было, и офицер корабля предложил Астору сесть в шлюпку вместе с женой. Полковник беспокоился за жену, которая была на восьмом месяце беременности. Он посмотрел на палубу, нет ли желающих сесть в шлюпку женщин, и занял место. Шлюпку вот-вот должны были спустить на воду, когда из прохода показалась бежавшая женщина. Подняв руку, полковник остановил спуск шлюпки, вышел из нее, помог женщине сесть на его место. Жена Астора вскрикнула и хотела выйти из шлюпки с мужем, но он обнял ее и, нежно похлопав по спине, что-то тихо сказал ей. Когда спускали шлюпку, я слышала, как он произнес: «Дамы всегда должны быть первыми». Многие видели, как Астор улыбался и махал рукой своей жене, когда шлюпка была уже на воде».

Последнюю шлюпку с «Титаника» спускали в 2 часа 05 минут. К этому времени ходовой мостик лайнера уже ушел под воду, и носовая часть шлюпочной палубы стала погружаться в море. Лайтоллер, второй помощник капитана, соблюдал крайнюю осторожность. Толпа в несколько сот человек окружила шлюпку, в которой было всего 47 мест… Он приказал матросам и стюардам крепко взяться за руки, окружить шлюпку и пропустить в нее только женщин с детьми. В это время капитан Смит кричал в медный рупор толпе; «Сначала женщины и дети! Мужчины, будьте британцами!»

Теперь с каждой секундой «Титаник» все глубже и глубже уходил под воду. Его корма медленно поднималась над поверхностью океана. Изнутри парохода стали слышны звуки падающей мебели, звон бьющейся посуды, хлопанье дверей кают, которые начали сами открываться.

Вода наступала. Наклон палубы стал таким крутым, что люди уже не могли устоять на ногах. Они падали и соскальзывали в воду… Когда шлюпка, которой командовал Лайтоллер, была спущена на воду и ее тали отданы, Смит в последний раз зашел в радиорубку, где Филиппс и Брайд все еще вели переговоры с судами, спешившими к месту катастрофы. Он сказал им: «Вы выполнили ваш долг до конца. Я разрешаю вам покинуть рубку. Спасайтесь, если сможете. Теперь каждый сам за себя…»

Опустели каюты и салоны лайнера. Во внутренних помещениях «Титаника» стояла тишина, свисавшие под углом хрустальные люстры освещали пустые рестораны и бары уже призрачным красноватым светом.

Оркестр «Титаника» в полном составе стоял теперь на верхней палубе между первой и второй дымовыми трубами. Музыканты поверх пальто надели спасательные жилеты. Они продолжали играть… В 2 часа 10 минут руководитель оркестра Хартли постучал смычком по своей скрипке. Звуки регтайма стихли, и на наклонной палубе в холодном ночном воздухе зазвучала мелодия епископального гимна «Ближе к тебе, о Господи!». С трудом удерживаясь на ногах, музыканты закончили гимн и начали другой. Назывался он «Осень». Но им не удалось сыграть его до конца: «Титаник», вдруг сильно дрогнув корпусом, стал еще быстрее погружаться носом в воду, задирая вверх корму. Находившиеся в шлюпках наблюдали, как люди кучками лепились к стенкам палубных надстроек и рубок, к лебедкам и раструбам вентиляторов.

В страшном водовороте у палуб стоявшего теперь почти вертикально «Титаника» закружило мешанину из шезлонгов, ящиков, канатов, каких-то досок и обломков. Вода бурлила и пенилась, с шипением через открытые двери и иллюминаторы вырывался из чрева парохода воздух, смешанный с паром.

^{«Титаник» медленно поднимался кормой вверх}