Последний Совершенный Лангедока. Свиток 3

– Позвольте-позвольте, неужели вы рассчитываете, что мы будем разбираться со всеми уголовниками вашего города? – холодновато осведомился Георгий Васильевич. Он отодвинул стул и сел напротив Букваря, с интересом его рассматривая.

– Нет, что вы, конечно, нет… – вздохнул Сан Саныч, но в его вздохе явственно читалось: «Конечно, да, что вам стоит?!» – Я хотел посоветоваться, что мне теперь делать?

– Похоже, они от тебя не отстанут, не один, так другой, – сказал я. – Придётся всё-таки в полицию заявить. Дело серьёзное, без внимания не оставят, я думаю.

– Да я уже по этому поводу ходил к архимандриту, он руками так махал, мало что не взлетел. Запретил строго-настрого. Говорит, дело нарушит облик благочиния Академии. Короче, от всего отказался.

– Тогда плохо, одному тебе трудновато придётся, – сказал я.

– Сам знаю, но ведь что-то делать надо? – голос Букваря дрогнул.

– Ну, что ж, подумайте об эмиграции, – предложил Георгий Васильевич.

– Об эмиграции? – переспросил Букварь, видно, ему такая мысль в голову не приходила. – А куда?

– Куда-нибудь подальше. Да хоть в Австралию. Дальше вроде некуда. Можно поискать другой глобус, но жить там будет трудновато.

Букварь посмотрел на дьявола с откровенным страхом.

– А типография?

– Забудьте.

– А… а мой дом?

– Продадите.

– А библиотека?!

– В век электронных книг это не проблема. Но если хотите, заберите с собой.

– Да что я буду делать в Австралии?!

– Вы неправильно ставите вопрос, – спокойно пояснил Георгий Васильевич. – Прежде всего, в Австралии вы будете жить. А здесь – ещё неизвестно. И по сравнению с этим, все прочие проблемы решительно теряют важность. Вы, кажется, физик по первому образованию? Значит, будете работать физиком.

– В Австралии нет физики!

– Ну, значит, будете монтировать кондиционеры, пасти кенгуру или работать на заправке, там разберётесь. Можно, конечно, получить приход на земле Франца-Иосифа или где-нибудь в этом роде, но вряд ли вас привлечёт подобная перспектива, не так ли?

– Я не знаю…

– Так, так. Чего уж там. А в Австралии, по крайней мере, тепло. Вот, собственно говоря, и всё, что вы собирались с нами обсудить. Позвольте пожелать вам всего наилучшего и счастливого пути.

– А…

– До свидания.

Букварь встал, рассеянно провёл пальцами по щеке, оставляя красные полосы, и не прощаясь, вышел. Больше я его не видел. А примерно через полгода я обнаружил в Интернете страничку Букваря на австралийском домене. Он всё-таки стал антиподом и в каждом посте матерно крыл свою бывшую родину.

Глава 25

Я только что закончил утренний приём и, отдыхая, разглядывал монеты – свой сегодняшний заработок. Среди них не было двух одинаковых. Потёртые, некоторые с отрубленными или отломанными краями, с грубой и непонятной чеканкой, они, тем не менее, были полноценным платёжным средством. Попадались невесть как уцелевшие римские монеты, английские денарии, и, по-моему, даже арабские дирхемы. Каждый из этих серебряных или медных неровных кружочков (золота в тот день мне не досталось) до меня держали в руках сотни, если не тысячи людей, и если бы деньги обладали способностью говорить, они могли бы рассказать поистине удивительные истории.

Увлёкшись монетами, я не заметил, как в комнату вошёл де Кастр.

– Здравствуй, Павел, – сказал он, – я хочу сообщить тебе кое-что. Ты не занят?

– Нет, отец мой, слушаю вас. Присядьте вот сюда.

– Нет-нет, ты предлагаешь мне табурет для больных? Я ни за что на него не сяду, уж больно примета скверная! – рассмеялся епископ и подошёл к открытому окну. – Вот что, Павел. Мне надо будет на несколько дней покинуть Тулузу, так что дом остаётся в полном твоём распоряжении. Но, ежели хочешь, можешь поехать со мной.

– А куда?

– В Фанжо.

– Что такое Фанжо?

– Это скучный городок невдалеке от Каркассона. Там нет совершенно ничего интересного, но графу Тулузы взбрело в голову устроить богословский диспут именно там, ну и мне придётся поехать, чтобы принять в нём участие.

– Простите меня, но я не понимаю логики Раймунда. Зачем ехать в какой-то захудалый Фанжо, когда диспут можно провести прямо здесь, в Тулузе?

– Видишь ли, друг мой Павел, всё не так просто, – ответил епископ. – На диспуте настаивает некий заезжий монах по имени Доминик де Гусман. Проезжая через Фанжо, он узнал, что там собралась большая община добрых христиан, а неприязнь населения к католицизму столь сильна, что местный священник вынужден был спасаться бегством, бросив приход. Этот де Гусман, как говорят, необыкновенно красноречив, вот он и решил показать свои силы и вернуть горожан в лоно Рима. Послушать его приедут граф с женой и сыном, но, чтобы диспут был именно диспутом, а не проповедью, монаху должен кто-то оппонировать. Выбор графа пал на меня.

– Почему на вас?