Последний свидетель

И, не дожидаясь ответа жены, Питер торопливо поднялся по ступенькам и вновь вошел в здание суда. Он действительно чувствовал себя скверно, однако ни в какую туалетную комнату заходить не стал. Его насторожило высказывание Патрика о Роузи, словно сигнал тревоги прозвучал в самых потаенных глубинах сознания. Тут же вспомнилось, как он подслушал разговор Греты по телефону, что говорила она своему собеседнику в ту ночь, когда они впервые стали любовниками. Было это в день похорон; в тот же день Грету арестовали, ближе к вечеру отпустили, и они оказались в ее квартире, в постели Греты, и вдруг посреди ночи зазвонил телефон. И она сказала: «Не смей меня так называть. Я уже не твоя Грета Роуз». Питер был уверен, она произнесла именно эти слова; позже она объяснила, что так ее звали до приезда в Лондон. Грета Роуз, в честь бабушки, имя которой было Роуз. Правда ли это? Или же Грета все же связана с убийцами Энн? Он, Питер, должен это выяснить. Сама Грета, конечно, не скажет. Ведь умолчала же она об этих именах во вторых письменных показаниях Томаса. Не обмолвилась и словом. Просила, чтоб он не читал эти показания, под тем предлогом, что с него достаточно, они еще больше расстроят его, поскольку там Томас громоздит одну ложь на другую. А может, он ошибается? Может, он вообще не просил прочесть эти показания?.. Теперь Питер не был уверен, как в действительности обстояло дело. Он знал лишь одно: следует спросить Томаса об этом типе по имени Роузи. Как тот, второй, называл его, Роузи или Роуз? И что это, Роуз, имя или фамилия? Есть здесь какая-то связь или ее не существует?..

Питер даже не усомнился: захочет ли сын вообще отвечать на эти его вопросы. Ясно было одно: никому больше задать он их не сможет.

Возможно, Том еще не ушел из здания суда. Хернс ни за что не отпустит мальчика одного, это понятно. Может, и сам Хернс задержался, не ушел сразу после окончания заседания. Детективы вечно чем-то заняты. Питер уже несколько раз видел сержанта в коридорах здания суда, тот нес какие-то бумаги, подобострастно перешептывался о чем-то с барристерами, напускал на себя важный вид. Как-то не слишком похоже на Хернса уйти сразу же после заседания, тем более что сегодняшнее сложилось не в пользу стороны обвинения.

Проблема Питера состояла лишь в одном: он не знал, где искать сына, к тому же время работало против него. Ведь не будет же Грета ждать его в машине до бесконечности.

В комнате для свидетелей не было ни души, в помещении для полиции Хернса он не увидел. Питер уже махнул рукой на поиски и быстро сбежал вниз по лестнице. И тут вдруг на площадке второго этажа лицом к лицу столкнулся с сыном и детективом. Питер впервые увидел Томаса с октября прошлого года, с того дня, когда велел убираться из своего лондонского дома. Он бы никогда не смог подобрать нужных слов для начала разговора, если бы не подстегивала крайняя нужда: как можно больше узнать об этом загадочном Роузи. Она-то и помогла преодолеть смущение.

— Мне нужно с тобой поговорить, — просто сказал Питер. Стоял неподвижно, преграждая путь сыну к лестнице.

Томас открыл рот, но не издал ни единого звука. Казалось, от изумления он вовсе лишился дара речи. Зато Хернс ничуть не растерялся.

— Вы потенциальный свидетель со стороны защиты, сэр Питер, — заявил он. — Вам следовало бы осознать это, прежде чем вступать в разговоры со свидетелем обвинения.

— Он мой сын, — сказал Питер.

— Он также является свидетелем обвинения, — неумолимо гнул свое детектив. И даже взял Томаса за руку, собираясь его увести.

Питер словно окаменел. Томас с Хернсом последовали к лифтам, детектив надавил на кнопку вызова. Питер не двигался с места. Возбуждение, гнавшее его по коридорам и лестничным пролетам здания суда, улетучилось при одном осознании той пропасти, что разделяла его теперь с сыном. Через несколько секунд прибыл лифт и поглотил детектива и Томаса.

Питер выждал еще с минуту, потом начал медленно спускаться по ступеням. Огромный холл на первом этаже был пуст. Закончился еще один день правосудия и разбитых сердец, от него остался лишь мусор в урнах, жестянки от безалкогольных напитков, смятые бумажки и сигаретные окурки. Их тоже скоро уберут.

Питер неторопливо направился к выходу. Теперь уже неважно, выйдет ли Грета из машины, найдет ли его здесь. Он был уже на полпути к дверям, как вдруг кто-то дотронулся сзади до плеча. Питер обернулся и увидел Томаса. Мальчик прижимал палец к губам.

— Мистер Хернс там, наверху, — прошептал он. — Мне нужно вернуться.

— Мне необходимо спросить тебя кое о чем, — тоже понизив голос, заговорил Питер. — Это очень важно. Много времени не займет.

— Не здесь. Позже. Я буду у Мэтью. Позвони мне туда.

— Но у меня нет его телефона, — растерянно пробормотал Питер. Томас не ответил. Он уже развернулся и поднимался по лестнице. Питер начал подниматься следом и вдруг остановился. Выглянув из-за высоких каменных перил, он увидел Хернса и еще какого-то полицейского в униформе. Томас стоял между ними.

Питер вышел на улицу. Грета покинула машину и ждала его на тротуаре.