Последний танец Кривой белки (СИ)

- Сейчас горячего чаю и бульона попьешь, и все будет нормально, - похлопал Михаила по плечу Муравьев. - Давай, давай, вставай.

Горячая кружка чая, сдавленная в дрожащих ладонях Михаила, совсем их не обжигала, только - губы. Припав к ней, он потихонечку вдыхал в себя горячий чай, который, попадая в носоглотку, вливался теплом в бронхи и легкие, растворяя своим теплом лед.

Сделав небольшой глоток чая, Михаил почувствовал, что у него совсем другой, какой-то необычный вкус, мясной, горьковато-солоноватый. Значит, это бульон. И вместо того, чтобы сделать еще один глоток, замер, ожидая чего-то. Но оно еще не набрало своей силы и ожидало повторения. Чего? Глотка чаю или вдоха?

Сделав еще один глоток, Михаил снова замер. Но и этого было еще мало, и только после еще нескольких, сделанных им глотков, он, наконец, почувствовал, как эта теплая сила стала подниматься вверх, по его артериям в подлобную и височную часть головы, растапливая в ней ледяную корку.

Вторая кружка бульона была очень кстати. Каждый его глоток рождал в теле Степнова новые и новые силы, не только толкая согревающуюся кровь по артериям и венам, в органы и мышцы, включая мозговую деятельность.

Сколько на это ушло времени, не думалось. В сознании этим мыслям не было места, как другим, вызывавшим в нем удивление. Они сидели с Виктором не на болотном островке, а на небольшой полянке, покрытой зеленым мхом.

- А, где же Жека, бородач, Гагг?

Но Виктор не слышал его. Лицо у него постарело за эту ночь. Кожа стала какой-то темно-коричневой, напоминавшей чай из березовой и сосновой коры с добавленными в этот настой белым мхом и глиной. Такой чай они делали в детстве, когда играли с девчонками во взрослых.

- Виктор? Витя-я! - позвал Муравьева Михаил.

- Пей, скоро в дорогу. У нас, надеюсь, осталась последняя ненужная встреча.

- Со Сваловым?

- Поешь мяса, силы нужны.

- Витя, Витя, а Гагг?

- Ты всю ночь кричал его имя? Кто он? - Муравьев посмотрел на Степнова.

- Сон? Все это было сном? - поставив на мох пустую кружку, Михаил, укутавшись в свою куртку, лег на еловые ветки, разостланные под ним. Теперь он не хотел смотреть на Виктора, этого лгуна. Да, он догадывался, что этот человек постоянно подсыпал ему что-то в чай или в шулюм.

"...Это был или какой-то наркотик, или какая-то другая грибная или травяная отрава, которая вводила мое сознание в какую-то непонятную, колдовскую субстанцию восприятий того, что в человеческом понимании сказочно, - торопились вперед мысли, которые Михаил с трудом сдерживал, чтобы они давали находить какой-нибудь правдивый ответ на возникающие вопросы. - Белка не может становиться ростом с собаку и превращаться в старика. Как и то, что старик, хлипкий, физически неразвитый человек, ну, не может прыгать по веткам деревьев и превращаться в сову... Глупости.

А кто же тогда разжевал до кашицы рыбину? Ну, ладно, это могло сделать и крупное животное, вернее, его желудок. А кто тогда порвал на части медведя? Только великан, как тот самый Гагг, метра под три-четыре ростом, с ладонями размером с совковую лопату. Я же видел его, я смахивал с его лба листья... И кровь, черно-красную, вытекающую из его разорванного пулей Жэки горла и груди. Или это все - новое колдовство Муравьева? Нет, нет. Он сейчас мне тоже что-то подсыпал, когда я спал или был без сознания.

Скорее всего, он выдумал и шамана, да еще с таким смешным именем Хромая Белка. Вбивает его имя мне в голову и потом, подсыпая наркотик в чай, в воду, чтобы он, действуя на меня, вытягивал в сознании имена, образы. Да, да, так он все и делает. И вытащил сюда этих сваловских ребят, чтобы с ними здесь разделаться, расквитаться за убийство ими его жены. И я попал к нему именно по этой причине, скорее всего, как его помощник, а, в то же время, и насадочка на крючок для щуки. И это ему подсказал Кузьма.

А Свалова, якобы, он лечить здесь будет. Хм, парой выстрелов ему в глотку. Хорошее лечение. Нет, этому пора уже поставить точку, пусть объяснится! - Михаил напрягся всем телом, уперся руками в землю, чтобы подняться, но, сил, чтобы это сделать, у него не хватало.

"Хмммм-мы", - услышал он чей-то громкий вздох.

"Кто это? Гагг? Неужели все-таки его спас этот колдун, вернее, шаман?", - с силой напрягая мышцы в плечах и груди, чтобы привстать, подумал Михаил.

- Фу, Гагг, - услышал он шепот деда. - Фу! Иди! Иди туда.

"Значит..."

- Мишенька, Мишенька, уже полдень, нам пора идти к Серому медведю, - будил Степнова дед.

Глава 22. Последнее слово шамана

Виктор медленно спускал с дерева на веревке тело Свалова, упираясь одной ногой в ветку, другой - в фюзеляж застрявшего в вершинах двух огромных кедров вертолета.

Тот стонал.