Последний танец Кривой белки (СИ)

- Глупый вопрос. Здесь одна тропка из болота. Чья, не знаю. А петлю, вечером, перед сном поставил. Правда, на Зину метился.

- Что будем делать? - сглотнув слюну, спросил Михаил.

- Сам решай.

- Степнов, Степнов, - громко зашептал бородач. - Ну, ты же это. Ну, Свалов приказал тебя убрать с семьей. Мы-то тебя и вызвали, то есть он. Ты же, Свалова подставить хотел, губернатору грозился отправить документы по Серебряному бору. А мы его и не трогали.

- Врете, - помотал головой Михаил. - Врете все. Серебряный бор вы очистили еще год назад. Потом за Торский отвал взялись, да эсскин кедровый бор.

- Так Свалова и вешай, а я-то, что, писа..., - закашлялся бородач. - Мне уже кровь в голову пошла, освободи, а.

- А как насчет Петрова Михаила?

- Да, эт-то...

- Я слушаю, - уселся рядом с Муравьевым Михаил.

- Так, то старая история. Квартира у него была мамкина, а она торговлей серьезной занималась. А сынок ее в журналисты полез, нет, чтобы мамку свою критиковал, так на Свалова полез.

- Так, Свалов три ее магазина сжег.

- Шесть, - поправил Михаила бородач. - В Коммунистическом, в Пионерском и в Советском. Так, она ж в девяностые всю торговлю водкой под себя забрала...

- И платить вам за это еще была должна, - искоса посмотрел на бородача Михаил.

- Так, закон у нас такой.

- Да, да, у нас тоже, - прошептал Михаил. - Вор должен сидеть в тюрьме, как говорил Высоцкий.

- Так, опусти меня, Михаил Валентинович.

- О, оказывается у меня и имя с отчеством есть, - улыбнулся Виктору Михаил. - А с Петровым Мишей как разделались, забыл? За ногу подвесили на кедре. Помнишь?

- Так я одно слово только скажу, Михаил Валентинович, и вас сразу в газете восстановят, пресс-секретарем мэра возьмут, кем угодно, - словно не расслышав вопроса Степнова, продолжил упрашивать Михаила бородач. - Вам же моя смерть ничего не даст, Михаил Валентинович. Спустите меня с дерева, я готов по закону за все ответить. Я все про Свалова расскажу в прокуратуре. Это же Длинный все с ним этими делами занимался...

- Один вопрос, - перебил бородача Михаил. - А чего это вы, его замы, пошли за нами. Он что, не мог бойцов своих отправить, шестерок, если уж ему так нужно было идти по нашему следу?

- Хм, так он только нам в последнее время и доверяет. Болезнь у него страшная. Цыганка нагадала ему, что его вылечит селезенка оленья или колдун. Селезенка не вылечила, значит, на шамана надежда у него осталась.

- Брешешь, - вздохнул Виктор. - Брешешь.

- Дед, отпусти, а.

- Хорошо, - кивнул головой Виктор. - Хорошо. Бородач? Последний вопрос, - встал Муравьев и, отряхивая свои штаны от грязи, продолжил, - неужели вам всем так важен Свалов? Здесь никого нет, не оглядывайся. Ну, как хочешь. Если спортсмен, подтянись, хватайся за канат, лезь по нему вверх и - спасешься.

- Дед, дед, Миша, Миша, Михаил Валентинович, - истерически заорал бородач. - Я буду вашим псом, я вам заплачу. Заплачу-у!

"У-у-у...", - эхо подхватило его голос и понесло по тайге.

"Уууу, гуууугууу...", - и ничто не мешало эху усиливать стон бородача и нести его по вершинам леса.

- Дед, ладно, стой.

- Ну, - поднял голову Муравьев.

- Там у кедрача на реке я нашел твой прииск, дед. Два мешка камней. С золотыми бляшками?

- А я о чем, - ухмыльнулся Муравьев. - За золотом гонку устроили, и по пути друг друга топят. Так?

- Жизнь, - лицо бородача покраснело. - Но это не то золото, которое ты ухарю с Йобурга сдаешь. Где тот прииск?

- Надеешься чертей уговорить, чтобы из ада тебя отпустили, ты с ними золотом расплатишься?

- Трусишь, - напрягся бородач. - Со мной ты уже расправился, как и с Зиной. Чего боишься-то?

- Да, здесь недалеко, - посмотрел вопросительно на Михаила Муравьев. - Вот, сынку передам, пусть эту тайну и несет дальше, если сможет.

Михаил тяжело проглотил слюну и, закашлявшись, смотрел, не спуская глаз, с деда.

- Ну, что? Как там тебя?

- Сергей Вячеславович.

- Золото, оно здесь совсем рядом. По берегу реки. А он в ста метрах отсюда. А золотко рассыпано по дну, заносит его вода с песочком уральским и прячет в иле. Так что, ищи. Отпущу, если скажешь, где тело моей жены оставили?

- Так, говорил уже, дед. Спусти, а то мозги совсем думать перестали.

- А скажешь?

Муравьев посмотрел на Михаила, потом на висевшего вверх ногами Искрина, вытащил из-за пояса нож и протянул его дрожащей руке бородача. И в это же мгновение его голову мотнула назад какая-то мощная сила, вырвав из затылка красную жижу, и только после этого раздался громкий гул выстрела, уходящий эхом по лесу.

Глава 21. Гагг

Михаил бежал, не понимая, куда и никак не мог себя остановить. Испуг шокировал его и управлял всем его телом, которое было настроено в данное время на самосохранение.