Последний Танцор

Сначала каталка, потом медбот, за ним двое сопровождающих. Такая вот последовательность. Робот остановился, наблюдая за действиями вошедших в лифт людей. Чернокожий стал сбоку от каталки, повернувшись лицом к двери лифта, а желтолицый наклонился к микрофону в стене и произнес:

— Команда: подвал.

Дверь развернулась, и кабина неторопливо поползла вниз. И тут случилась очень странная вещь. Пациент на каталке неожиданно сел, отбросив простыню, прикрывавшую нижнюю часть тела. Медбот автоматически сбалансировал стойку и приподнял пружинное ложе, чтобы скомпенсировать изменение центра тяжести и свести до минимума травматическое воздействие. Пациент наклонился вперед, быстрым движением правой руки выхватил мазер из кобуры стоящего справа сопровождающего, а левой ухватил за воротник и рванул на себя, одновременно впечатав ствол мазера в основание его черепа и нажав на спуск.

«Скверно, скверно, скверно», — сработала сигнальная система в позитронном мозгу медбота, чей пациент только что получил сильный ожог внутренней стороны запястья левой руки. И кости сломанной ключицы наверняка снова разошлись. Неужели пациент не знает, что ему не положено так сильно нагружать левую руку в течение двух суток?

Между тем странные события продолжались. Желтолицый человек, двигаясь с невероятной скоростью, отскочил в дальний угол кабины, успев в прыжке достать свой мазер и выстрелить. Но выстрел пришелся, по счастью, в тело чернокожего человека. А прикрывшийся им пациент направил мазер, отобранный у чернокожего, на желтолицего, нажал на спуск и не отрывал пальца от кнопки, пока в кабине не запахло горелым мясом.

Каллия Сьерран опустила оружие, спихнула на пол кабины мертвое тело охранника и хриплым голосом произнесла:

— Команда: стоп; сигнал тревоги не включать. Лифт остановился, зависнув где-то между третьим и четвертым этажами.

Девушка обессиленно откинулась назад и минуты две просто отдыхала, приходя в себя и приводя в порядок ускользающие мысли. Действие лекарств еще ощущалось, и ей стоило немалых усилий наметить план ближайших действий. Позволив себе еще минуту на расслабление, она повернула голову к микрофону и отчетливо приказала:

— Команда: девятый этаж.

Сбитый с толку медбот все это время стоял без движения, только глазами-линзами вращал, переводя их с мертвых тел сопровождающих на пациента. Впервые в его практике снятый с операционного стола и уложенный на каталку человек, что автоматически придавало ему статус пациента, совершил так много интересных и необычных действий за столь краткий промежуток времени. Если подобный термин вообще применим к роботу, можно было смело утверждать, что медбот заинтригован.

Лифт поднялся до девятого этажа и остановился. Двери свернулись.

— Вывози меня отсюда. Скорее! — потребовал пациент.

Приказ не предваряло слово «команда», но медбот давно усвоил, что многие люди, обретая статус пациента, не всегда способны вразумительно излагать просьбы и пожелания. На всякий случай он трижды прогнал слова приказа через свои логические цепи и все три раза получил на выходе одну и ту же интерпретацию.

Задание следовало выполнять, но возникла новая проблема: сброшенное с каталки тело чернокожего перегородило выход. Медбот отпустил поручень, переступил через труп и вышел в холл, внимательно смотря себе под ноги, чтобы не провалиться в щель. Затем повернулся, подхватил охранника под мышки и попытался поднять. Тяжелый. Тогда он изменил тактику. Вцепился клешнями в ворот и выволок наружу. Когда медбот вернулся, пациент разговаривал с лифтовым компьютером — примитивным устройством, которому все нужно было растолковывать самым подробным образом.

— Слушай меня внимательно, лифт. У нас чрезвычайная ситуация. Понятно? Мне необходимо разместить в твоей кабине срочный груз. Сейчас я отправлюсь за ним, а ты должен меня ожидать и не закрывать двери.

— Слушаюсь, мадемуазель, — ответил лифтовый компьютер.

— Ждать и не реагировать ни на чьи команды, кроме моих, — подчеркнула Каллия.

— Ни на чьи команды, кроме ваших, мадемуазель, — послушно повторил комп.

— Поехали, — приказала она медботу.

— Одну секунду, пациент.

Робот задержался ровно на две секунды, чтобы определить статус сопровождающих, послав ультразвуковой сигнал в нервные узлы сначала первого, затем второго. Пульс отсутствовал. Он повторил запрос. Та же реакция. Оставалось только констатировать, что оба человека приобрели последний статус в списке приоритетов медбота, в отличие от других почему-то определявшийся массой различных терминов: мертвый, испустивший дух, покойный, усопший, труп, кадавр... К сожалению, ни тому, ни другому уже не суждено когда-либо обрести статус пациента.

Весьма довольный тем, что образцово выполнил свои обязанности, ни на йоту не отступив от инструкции, автомат подхватил каталку с пациентом и вежливо осведомился:

— Куда прикажете?

— Налево.