Последний тоннель

Ситуация показалась Венику такой простой и выгодной, что хотелось петь от радости. Конечно, надо было еще попасть на «Смоленскую», но это ведь совсем рядом, не то, что Альянс, до которого идти черте сколько.

Парень медленно брел по залу и вдруг увидел на углу одной из арок металлический стенд, на котором висел листок бумаги с карандашным портретом какого-то мужика с узким лбом и зверским лицом. Рядом висел еще один лист бумаги с большим текстом. Веник прочел заголовок статьи: «Погиб наш товарищ — Петр Ручилин».

Но не это привлекло внимание парня. В нижней части некролога была изображена схема Метро. Веник подошел ближе и увидел, что это нарисованная от руки схема, на которой был обозначен местный край Метро. Это было нечто карты боевых действий с Альянсом, указывающая, где погиб нарисованный на картинке мужик. Явно рисовал схему мастер, увлеченный делом, поскольку на карте были обозначены все местные станции и переходы между ними. Схема охватывала пространство по Кольцу от «Таганской» до «Белорусской» и по Красной линии от «Спортивной», до «Театральной», а также все другие линии рядом с ними.

Веник легко нашел на схеме «Арбатскую», начал осматривать ее окрестности и чуть не выругался. Оказалось, что рядом находятся сразу две станции с именем «Смоленская». Да и «Арбатских» тоже было две.

«Вот черт! Попробуй тут найди, куда мне надо», — зло подумал парень.

Однако он тут же взял себя в руки и снова внимательно посмотрел на схему. Через минуту он все понял.

«Я на „Арбатской“, которая внизу, — сообразил он. — Только на нее я мог бы попасть с „Боровицкой“! Чтобы попасть на верхнюю „Арбатскую“ понадобилось бы сперва миновать станцию „Александровский сад“. Кто знает, на какой из них этот дядя Саша, но ясно, что сейчас надо рвануть на „Смоленскую“, которая рядом. Если там его нет, то надо пробираться дальше, на „Киевскую“, а там уже смотреть по ситуации. Или идти по Кольцу, догоняя друзей, или же рискнуть и лезть на „Смоленскую“, которая стоит на параллельной линии».

Именно так!

От чувства, что он такой умный, Веник довольно улыбнулся.

Парень отвернулся от схемы и вдруг заметил, что рядом стоит и смотрит на него какой-то пожилой мужик с совершенно седой головой, похожей на луковицу.

— Что? — сказал тот с неприязнью. — Смешно тебе?

Веник сперва оторопел, но тут же сообразил, что этот болван подумал, будто бы его веселый вид вызван некрологом.

— С чего вы взяли?

Парень сделал попытку уйти, но седоволосый задержал его рукой.

— Вот смотрите! — громко сказал он двум проходящим рядом мужикам. — Смешно ему!

— Ты чего, Палыч? — лениво поинтересовался один из мужиков.

— Да вот иду, а этот про Петьку читает и ржет над ним.

Веник возмутился.

— Да вы чего мужики??? Я что, по-вашему, отморозок что ли? Тут человек погиб, а я на этим смеюсь что ли? Я что, по-вашему, совсем что ли?

— Все правильно, Палыч, чего пристаешь к парню?

Старик несколько секунд молчал, а потом спросил:

— А ты вообще кто такой?

Седоволосый демонстративно посмотрел на повязку Веника.

— Что тут делаешь? Чего у нас забыл?

— Это что за допрос? — возмутился тот. — Ты сам-то кто такой?

— Кто я такой? — оторопел мужик. — Да меня тут все знают! Я тут с самого начала!

— А зачем ко мне пристаешь?

— Я не пристаю, а интересуюсь, что ты за личность! Я не видел тебя на Бэ-Эле. Ты на каком участке числишься? Кто начальник?

— Да не буду я ничего отвечать! — пытался защищаться оцепеневший от страха Веник. — Что за допрос???

Рядом остановились еще несколько мужиков.

Одни высказывались в защиту парня, другие просто молча его разглядывали.

Потихоньку начала скапливаться толпа.

К ним протиснулся низкорослый крепыш с широкой челюстью и лицом похожий на жабу.

— Я так и знал, что так будет! — громко проквакал он. — Они там нас, как клопов каких, давят, а мы тут друг другу подлянки подбрасываем. Мало нам вчерашних арестов, так вы еще подеритесь — им на радость!

— Да нет, — возразил ему кто-то из задних рядов. — Пусть ответит.

В это время кто-то тронул Веника за локоть. Он взглянул и чуть не вскрикнул. Рядом, в черном халате стоял один из его знакомых по Тамбуру — мастеровой Аркаша. На рукаве у того красовалась синяя повязка с буквами АР.

— Здорово, Веня, — обрадовано он сунул ему руку, которую бледный Веник немедленно пожал.

В Тамбуре, Аркаша, как и все мастеровые, не замечал парня и тем более, никогда руки не подавал. Но тут же, по всей видимости, обрадовался, встретив земляка.

— А я думаю, ты или не ты, а это ты, — улыбаясь, говорил он.

— Да я это. А ты, Аркаша, оказывается, тоже тут?

— А то! И не только я.

— Так это твой дружок? — спросил у мастерового седовласый.

— Ага, — ухмыльнулся тот.

— Из новеньких, значит… — сказал один из мужиков, стоящий рядом со стариком.

Веник не успел открыть рот для ответа, чтобы поддакнуть, как подозрительный старик спросил:

— А почему у тебя повязка уже красная?

Парень в очередной раз окаменел от страха. Он понял только одно — нельзя молчать и мямлить, иначе последуют вопросы, которые его потопят.