Последний трюк

– Воняет ревностью, и на этот раз запах исходит не от тебя.

Он повернул голову к Нифении.

– Хе.

– Что он сказал? – спросила Ториан.

– Ничего. Он просто снова проголодался.

Айшек что-то тявкнул. Я начинал понимать, что у гиены слабо развито благоразумие.

– Я не ревную. – Нифения прищурилась и вперила в Рейчиса острый взгляд.

– Эй, что я почуял, о том и сказал, – ответил он.

Ториан сочла всё это презабавным.

– Да, вот определённо та группа, которую я отправила бы на переговоры о невозможном мирном соглашении между воюющими странами.

– Маршал права, – согласилась Нифения. – Какой у тебя план, Келлен?

Я посмотрел на Шуджана, пристально наблюдавшего за нами. Наверное, он никогда раньше не видел вблизи беспорядка, который создают нормальные люди.

– Ты всё ещё хочешь понять, каким именно Богом ты должен быть?

Он кивнул.

Я обвёл взглядом комнату, полную безделушек, книг и игр, где визири наставляли его, во что верить, а арканисты пытались начертать на коже его судьбу, где у него был единственный выход во внешний мир – на балкон, чтобы смотреть оттуда сверху вниз на лица обожающих почитателей, ожидающих, когда он сотворит чудеса. Как можно познать себя, когда твоя жизнь настолько ограничена верованиями других? В некотором смысле он напоминал меня самого до того, как я встретил Фериус Перфекс. До того, как я покинул свой Оазис, свой народ.

– Не хочешь прогуляться? – спросил я.

Глава 54. Козёл отпущения

То, как мы крадучись шли вниз, этаж за этажом, зная, что на следующем шаге нас могут окружить враги, напомнило мне множество бессонных ночей, когда я переставлял деревянные фигурки по шестиугольной доске, играя с Келишем, командующим армией кающегося грешника. В шуджан часто играют с песочными часами; некоторые часы дают на обдумывание следующего хода несколько минут, другие – только секунды. В шуджане, как и в жизни, промедление может привести к проигрышу. Впрочем, как и спешка.

Ториан остановилась в конце коридора, дважды выбросив вверх кулак. Я чуть не врезался в неё. Она сделала жест, широко растопырив пальцы, а затем подняв всего три. Я предположил, что это какой-то сигнал, но я никогда не тренировался с маршалами и понятия не имел, что он означает.

– Идут восемь человек, – тихо произнесла она, когда ей стало ясно, что я не понял.

«Это один из моих визирей и его помощники, – сообщил мне Шуджан. – Время занятий».

«Посреди ночи?» – молча спросил я.

«Я занимаюсь шесть раз в сутки, каждый урок ведёт другой визирь».

«По одному из шести разных кодексов?» – спросил я.

«Да. Они всегда приходят через определённые промежутки и дают мне отдельные уроки. Думаю, каждый из моих визирей боится, что учение других может испортить моё образование».

Шесть разных визирей обращали Шуджана в свою веру с помощью шести разных священных книг, надеясь, что именно их интерпретация сформирует Бога, которым он однажды станет.

Мы ждали в тени, пока мимо пройдёт процессия одетых в мантии людей. Первый был ниже меня ростом и худощав, несмотря на выпирающий животик, натягивающий шёлк его одеяния визиря. Слева и справа от него шли слуги с бритыми головами и гладкой кожей. Один из них томился под непомерным весом массивной книги с толстой деревянной обложкой и сотнями страниц, должно быть, фута в два высотой. И всё же слуга неуклюже нёс эту ношу, шагая без единого слова жалобы.

С другой стороны второй бритый человек время от времени протягивал руку и переворачивал страницы, чтобы визирь прочитал их вслух. Ни один из слуг, казалось, ничего вокруг не видел… Я понял – почему, как только заметил молочно-белые глаза. Слуги были слепы.

За ними следовали четверо женщин-охранниц в берабесских доспехах. Бронзу нагрудников украшали замысловатые узоры, как у Келиша и его воинов, но на этих нагрудниках были изображены цветы и виноградные лозы, поднимающиеся из пустынных песков, листья, направляемые к небесам нежными руками.

– Садовники, – прошептал я Ториан, когда они прошли мимо.

Она бросила на меня взгляд, который говорил: «Мне плевать. Это глупо. Ты глуп, и мы все умрём».

Я был близко знаком с такого рода взглядами, поскольку Рейчис всё время бросает их на меня.

Визирь и его спутники шаркали и тащились бесконечно, но, наконец, добрались до конца коридора и повернули направо.

– Ты чуешь поблизости ещё кого-нибудь? – спросил я Рейчиса.

Он что-то просвистел Айшеку, и тот понюхал пол, прежде чем тявкнуть в ответ.

– Здесь практически безлюдно, за исключением молитвенных комнат, всё ещё набитых голокожими.

Когда я перевёл сказанное Ториан, она потёрла подбородок.

– Почему, во имя всех адов, стражники больше не патрулируют коридоры? В Берабеске шпионов не меньше, чем в Дароме. Они должны были знать, что мы пошлём кого-нибудь к…

– Именно на это они и рассчитывают, – перебила Нифения с полными руками книг арканистов, украденных из комнаты Шуджана. В её голосе звучала отчаянная настойчивость, хотя она и говорила своим устрашающе тихим шёпотом аргоси. – Ты прав, Келлен. Всё было подстроено.