Последний удар (ЛП)

джинсов. Я легонько щипаю себя за сосок, с трудом представляя, будто это её былые зубки

теребят мою плоть. Я вспыхиваю и покрываюсь потом.

Её ноги напряжены, движения рук становятся более безумными. Я вижу, как тяжело

вздымается её грудь. Её тело вытягивается струной и снова округляется в конце. Но

выражение её лица скорее разочарованное, чем удивлённое. Она облизывает свои пухлые

губы, закрывает глаза и начинает ещё раз, но снова безуспешно.

Внутри меня разыгрывается война эмоций. Я расстроен, что она не может прийти к

финалу, но в то же время меня наполняет чувство собственничества, рождённое из идеи,

которую я пытаюсь в себе подавить. Мне кажется, что только я могу довести её до оргазма и

подарить долгожданное облегчение. Я могу научить её прикасаться к себе с удовольствием.

Я бы начал не с её киски. Нет, кожа — самая большая эрогенная зона. Я бы гладил каждый

сантиметр её тела, начиная со лба. Мои губы и пальцы ласкали бы каждую её складочку. Я

сжал бы руки кольцом вокруг её шеи, затем скользнул бы ниже к плечам и ещё ниже к

запястьям.

Я бы тёрся об неё так, её тело насквозь пропахло бы мной. Чтобы когда она шла по

городу, другие мужчины сторонились, понимая, что это моя собственность. Собственность

Николая. Может, даже сделал бы татуировку на её шее, как ошейник.

Я касаюсь самодельной татуировки на груди. Слова до сих пор пылают, даже спустя столько

лет. Она убежит в страхе, если увидит звёзды на моих коленях, кинжал на шее, паутину на

одном плече и погоны на другом. Эта надпись. Я хочу швырнуть прицел в стену. Мне

никогда не будет позволено прикоснуться к её девственной коже своими грязными пальцами

и губами. Это осквернило бы её.

Но я не бросаю своё оружие. Инструменты убийцы — это его друзья, возможно,

единственные. Я возвращаюсь на своё место. Она идёт в кухню, чтобы перекусить. По

крайней мере, сейчас нас кое-что объединяет. Мы оба не удовлетворены.

Мысли о еде напоминают мне, что я и сам с утра ничего не ел. Это нехорошо. Я должен

тщательно заботиться о своём теле, так же серьёзно, как отношусь к своей винтовке САКО и

ножу ХК. Я стряпаю сандвич с арахисовым маслом. Белок в орехах и зёрна пшеницы в хлебе

дадут мне достаточно энергии до утра.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Я подхожу к турнику, висящему в дверях моей спальни. Глядя на суровое

пространство вокруг, я понимаю, что не смог бы привести её сюда даже в темноте. Я

несколько раз подтягиваюсь, но моё внимание сосредоточено на глухих стенах и почти

полной пустоте квартиры.

Ничего здесь не имеет значения, кроме моих инструментов. Я мог бы упаковать их

всех за две минуты. Эту жизнь я пытаюсь оставить позади, но старые привычки всё ещё

контролируют меня. Завтра я куплю настоящую кровать, вместо пенопластового каремата

(прим. ред.: туристический коврик) на полу. Прочную, деревянную кровать, которая не

сдвинется с места, даже если на неё упадёт слон.

Я делаю восемь подходов по десять повторений. Бицепсы и мышцы спины

отзываются приятной болью. Я ложусь на пол, чтобы продолжить тренировку отжиманием

на одной руке. Четыре подхода по двадцать пять, а затем замираю на одной руке до тех пор,

пока на лбу не выступают капельки пота. Мои дельтовидные мышцы, бицепсы, трицепсы и

мышцы

грудной

клетки

слишком

слабы,

чтобы

удержать

меня

дольше.

Я лежу на полу и снова думаю о ней. Завтра, может быть, я поговорю с ней. Скажу ей, что

она пахнет свежестью и широтой космоса, что её голубые глаза напоминают мне небо над

Уральскими горами, и я хочу в них утонуть.

Снова звенит телефон. Судя по звонку, это Дэниел. Дэниел — другой киллер, с

которым я сталкиваюсь снова и снова. У меня было всего несколько контактов с ним, потому

что он очень опасный человек. Не нужно привлекать к себе внимание людей.

Я напоминаю себе, что называю его Дэниел, с коротким гласным звуком вместо длинного

"и", как я говорю по-русски. Однажды, я назвал его Даниил, и он предупредил меня, что

моего неправильного произношения слишком много для того, чтобы стать врагами, и

слишком мало, чтобы мы стать друзьями. Я не был уверен, чем это было, предупреждением

или приглашением. В этом бизнесе ни у кого нет друзей, тем не менее, я никогда больше не

называл его Даниил. Только Дэниел.

— Привет, — отвечаю я с максимально американским акцентом.

— Ник, — ответил Дэниел. Мы оба используем модуляторы голоса. Вполне

возможно, что мы могли бы стоять рядом на улице и не узнать друг друга. Хотел бы я знать,

был ли он солдатом с, возможно, очень бдительным взглядом и ухоженным телом.

— Дэниел, — отвечаю я, — что случилось?

Он кашляет в трубку, как будто сдерживая смех. Я удивляюсь, неужели я где-то

допустил ошибку?

— Вот, что случилось. Ты слишком официален.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Поэтому я и не общаюсь с другими людьми. Менять акценты легко, но мой язык

слишком высокопарен, чтобы сойти за родной. Этот мой главный недостаток и станет

причиной моего краха, как говорит Александр. Поэтому, дабы уменьшить риск, мне