Последний вагон

— Нету в тебе полёта… С твоим размахом ты ещё жвачку доедал бы! Мне нужны другие деньги!… — Алекс с вызовом спросил всех:

— Кому-то не надо?

Все молча смотрели на Алекса. Али поднял руку:

— Я не готов… на зону.

Наташа поддержала его:

— Вас убьют! Или цеховики или менты!

На следующий день Алекс и Наташа сидели на кухне у неё в квартире. В прихожей висел милицейский китель майора и фуражка. Через зеркало в корридоре была видна гостиная, где отец Наташи читал газету.

Алекс показал на её руку и на синяк, который выглядывал из-под рукава и вопросительно на неё посмотрел.

Наташа недовольно одёрнула рукав пониже и ехидно прошептала:

— А тебя в детстве не били?

— От мамани бывало влетало…

— Бывало? Когда последний раз? Вчера?

— Я пацан, это другое… Ты девочка… Тебя нельзя!

Наташа внутренне согласилась, но всё-таки произнесла:

— Ему можно всё… Он же мент!… Мама была, он и её бил… и она его тоже… У нас это в роду, поэтому…

Алекс перебил её:

— Хочешь, я поговорю с ним?

Наташа поднесла к его лицу миниатюрный, но воинственный кулачок:

— Я тебе поговорю!… С маманей своей говори!

Почувствовав перебор, перевела на шутку:

— Не разочаровывай его… он до сих пор думает, что у него сын…

Наташа подала Алексу кружку с чаем и подтолкнула его в комнату.

Алекс прошептал:

— Ещё раз к тебе прикоснётся…

Наташа не стала дослушивать, что после этого будет, и просто чмокнула его в щеку:

— Он мой папа… Это не твоё дело… Будет своя дочь, посмотрим на тебя!

Алекс, прочувствовав успокаивающий и драгоценный поцелуй, ухватился за её фразу:

— Так у нас дочь будет? Ловлю на слове!

Наташа развернула его к двери и легонько толкнула:

— Помечтай!

Алекс сделал пару шагов из кухни и обернулся.

Наташа ещё раз показала ему кулак и комично провела «бой с воображаемым противником».

Алекс зашёл в гостиную, поставил перед отцом Наташи чай и сел на диван.

Павел Иванович положил на стол газету, отпил немного и спросил:

— Ну что, капиталист, молчишь? Говори уже.

Алекса сейчас больше интересовал другой вопрос, но ему пришлось изложить цель своего визита:

— Я насчёт цеховиков… джинсы… Упорядочить можно… доход, — начал он несвязно, — И честно говоря… хочется ремонт в вашем кабинете сделать. И другие хоз. нужды… — Алекс окончательно перестроился, сел на своего любимого конька и из него полилось, — ваши у всех на виду пасутся на торговых точках… — в его голосе появился напор и убедительность, — Все об этом знают! И о вас, наверное, также думают…

Наташа незаметно устроилась у дверей, чтобы удобней было подслушивать.

Павел Иванович, глядя на дерзкого юношу, улыбнулся. Суть предложения этого пацана никак не вязалась с его детской внешностью:

— Слушай, Алька… Понэ… а тебе не рановато?… у нас это называется ОПГ!

— Павел Иваныч!… вы не поняли!… я, наоборот, в официал все хочу перевести… со всеми налогами… Просто поддержка будет нужна от вас и всё!… Знаете анекдот такой есть?

Павел Иванович жестом, который обозначал «ну-ка подойди сюда!», перебил пылкую речь, и когда тот подошёл, негромко спросил:

— Скажи мне… Наталья с Артуром… Мне надо переживать, как думаешь? Это не джинсы, и даже не ОПГ… Наказания избежать не получится!

Павел Иванович строго заглянул в глаза приятеля его дочери. Алекс ответил после некоторого раздумья:

— Давайте сделаем так… появится повод переживать, я дам знать… если от меня что-то будет зависеть, вмешаюсь!

Алекс протянул руку для рукопожатия:

— По рукам?

Отец скрепил их договор неохотно, но посмотрел на Алекса с надеждой.

Тот обрадовался:

— Я вас не подведу!… Не так воспитан! У меня отец хоть и это, — Алекс показал жестом, что отец любил выпить:

А слово держать научил! И, несмотря на это (повторил жест) я его сильно любил. Хотя я и мужчина!

Павел Иванович дал понять, что это его не очень интересует, взяв в руки газету.

Алекс не унимался:

— Ваша дочь — девочка… а они могут любить намного сильнее, чем пацаны. Если из неё не делать солдата… и тогда ей не придётся искать тепла на стороне. У всяких Артуров… Всё дело в этом!

Алекс направился к выходу и у двери повернулся:

— Если меня дочь будет любить, так как Наталья любит вас… Я буду самым счастливым человеком на земле!

Алекс вышел из квартиры. Павел Иванович отложил газету и задумчиво посмотрел через зеркало в прихожей на свою дочь. Наташа стояла у окна на кухне. Её хрупкая фигура выглядела одинокой и беззащитной. Она помахала рукой Алексу и вытерла ладонью глаза.

Павел Иванович перекрылся от этой картины газетой и через некоторое время, не убирая от своего лица «Правды», бросил на стол очки.

Спустя неделю, Алекс с парнями подъехали к парку в приличном на вид Жигуленке, за рулём которого гордо сидел Артур. Почти одновременно с ними появился Опель и из него вышли хорошо одетые, взрослые ребята. Цеховики подошли к Жигуленку и главный обратился к Артуру:

— Что хотел?

Алекс невозмутимо и с достоинством вместо него ответил:

— Поговорить надо.

Цеховик с интересом оглядел пацана и пошутил:

— А ты почему не в школе, мальчик?

Артур шумно выдохнул и огорчённо произнёс:

— Вот и поговорили… я предупреждал!… До встречи в вечерних новостях!