Последний вагон

— Конечно!… Видно, что долго и ещё видно, что жены у вас нет. Колыбели тоже.

Алекс изобразил удивление:

— Ого?! Что ещё?

София, ещё раз окинув его оценивающим взглядом, продолжила игру:

— Некоторые черты характера… обострённое чувство справедливости… в основном, конечно, в отношении других. Властный и непокорный… всегда последнеё слово за вами и не терпите, когда вам возражают. Очень гордый… и богатый…

Алекс улыбнулся и притворно «сдался»:

— И про богатство вам известно?

София закончила шутку:

— Гордость дорого обходится. И раз вы можете себе её позволить… Есть и другие слабости… любовь к деньгам… и ещё больше к женщинам… Светлана вас ревнует, — прошептала София, выглянула в проход вагона и кивнула в сторону Проводницы, — наверное, закрылась и горько плачет в одиночестве.

В это время в своём купе Светлана одела хозяйственные перчатки, развернула свёрток из полотенца, извлекла оттуда кинжал и стала внимательно его изучать.

Алекс отпил вина и весело продолжил беседу:

— Что ещё?… Не люблю вставать по будильнику… Работать с дураками… И ненавижу, когда пытаются давить! Обязательно сделаю наоборот… из плюсов это всё. А вы… хоть что-то доброе во мне заметили?

София отшутилась:

Доброе требует усилий… Сами по себе растут только сорняки.

Мимо них, даже не взглянув, прошла Проводница с веником. У купе Морячка она остановилась и подколола тупо смотрящего в окно трезвеющего Толика.

— Ну что, статусом не вышел?

Морячок, не оборачиваясь, сухо произнёс:

— Время лечит.

Проводница усмехнулась:

— Опять облом?

— Время покажет на…

На этот раз он снова обозначил первые две буквы ругательства. Поводов для этого у него было предостаточно. Лидировало подступающее похмелье, которое, как он только что убедился, в расчёт никто не берёт! И второй нюанс: Во время несправедливого «наезда» Алекса, он не нашёл под матрасом своего неразлучного друга — кортика. В результате он обнаружил себя полностью оплёванным и без дорогой его душе вещи, которая, несомненно, была отметена Проводницей. А кем ещё, если в вагоне едут только он, полудурок Алекс и искренне уважаемый им Батюшка!

Морячок вдруг оживился:

— А, Светик?! Где наша не пропадала! Может найдёшь ещё газку в адмиральской? Машину времени подзаправить бы!

В доказательство Толик показал ей пустую тару.

Проводница, не церемонясь, выдернула из его руки бутылку и, собираясь идти дальше, бросила:

— Больше газа нет… Дальше идём на вёслах.

Проводница сделала пару шагов, но Морячок вскочил и схватил её за руку.

— Светик… постой-ка! а ты здесь ничего не находила, под люлей на?

Проводница недружелюбно оторвала его руку от своей формы и низко, по-мужски, процедила:

— А я там ничего не искала… Попутчицу свою подозревай…

Толик перешёл от намёков к прямому тексту:

— Я так думаю, кортик мой у тебя пришвартовался?

Проводница как-то резко вернулась от брутального тона к своему женскому и соблазняющему, приблизилась к его уху и прошептала:

— Толик… — она выдержала некоторую паузу и закончила мысль, — пошёл на хрен!

Проводница ушла, но тут же вернулась.

— А зачем тебе в поезде кортик? Кого ты тут резать собрался?

В купе Алекса речь также шла о Моряке. София предложила своё описание:

— Вспыльчивый, как все глупцы, и трусливый… но вам его стоит опасаться! С его слов, он на службе одним залпом полсотни придурков утилизировал!

София засмеялась от своей шутки. Алекс поддержал её искренним смехом:

— Да, я наслышан, спасибо, кстати, за комплимент насчёт придурков… Только нам он называл цифру поменьше! Перед красивой девушкой у многих силы умножаются!

София спросила прямо в лоб:

— И у вас тоже?

Она смело смотрела в его глаза, ожидая ответа. Её лицо стало серьёзней, как и сам вопрос. Смутившись немного, он ответил:

— Тоже… Жалко нет шансов.

София выдержала небольшую паузу, получая удовольствие от его признания и улыбнулась.

— Вот и ещё один недостаток…

Она потянулась к нему и шёпотом на ухо закончила:

— У вас плохой вкус.

Затем откинулась на мягкую спинку своего сиденья, не особо стесняясь, закинула ногу на ногу и сменила тему:

— Теперь про эту… На букву С…

Алекс не сразу понял, о ком идёт речь.

«Ну вот, опять!» — огорченно подумал он о себе, наблюдая как повидавший виды зрелый мужчина превратился в застенчивого кролика. В нём легко и без особого конфликта уживались два человека. Продуманный, не любящий компромиссов и уступок, бесстрашный и дерзкий лидер, с одной стороны, и мягкий, безвольный мальчик из которого женщины вьют верёвки, с другой. Это не то, чтобы он не мог противостоять их обольстительным чарам, напротив, его воли с избытком хватало на преодоление любого давления и манипуляции. Всё дело заключалось в воспитании. Безусловным вожаком в их семье была мама, которая привила ему бесконечное уважение к женскому полу. Причём, она делала это так изящно, что своего рода «преклонение» перед лучшей половиной человечества не вызывало в нём никакого дискомфорта и прекрасно уживалось с его несгибаемым и напрочь упёртым характером относительно мужской части населения.