Последний вервольф

— А когда ты убьешь Грейнера — то есть когда ты предоставишь мне его убить — что потом? Coup d'etat?[49] Или вы собираетесь пощелкать всех главарей один за другим?

— Нам не нужна кровавая революция, — сказал он, допил кофе и поставил чашку на пол. — Организация очень хрупкая, а нас совсем немного. Так что хватило бы трех, максимум четырех смертей ключевых фигур в Англии. И дюжины в Штатах. Нам бы не хотелось перебарщивать. Нужно лишь спокойно, но твердо дать понять, что с нами нужно считаться. Мягкая смена курса. И что в итоге? Фанатикам, естественно, придется посторониться, а Грейнер — фанатик до мозга костей. Тогда мы сможем разобраться и с циниками. Предложить им добровольно покинуть организацию и перестать паразитировать. Не кровавая революция, но и не совсем уж бархатная.

— В таком случае, я вам не нужен. Убейте Грейнера сами. Тем более, если вы хотите таким образом заявить о себе.

— Да я и собираюсь его убить сам, — ответил Эллис. — Я собираюсь поменять серебряные пули в его ружье на обычные. А ты будешь просто в качестве камуфляжа, Джейк. Идеальное фальшивое прикрытие. Нам нужно убрать Грейнера так, чтобы они знали, что это мы, но не имели никаких доказательств. У него большие связи. Так что нам нельзя будет предъявить претензии, если что-то вдруг пойдет не так.

— Ты, по-моему, немного опоздал со своей идеей, — ответил я. — Я хочу сказать, остался ведь только я. Какой смысл оставлять меня в живых?

Он посмотрел на меня и криво улыбнулся.

— Мило, Джейк. Но остались ты и она. Ты не был уверен, в курсе ли мы. Но мне придется тебя расстроить — мы в курсе.

Ни на что другое я не наделся, но попытаться все же стоило.

— Грейнер о ней знает?

— Нет. Только мои люди.

Мой внутренний стратег работал сейчас на полную катушку. Грейнер о ней не знает. Хорошо ли это? Как мы можем сыграть на этом? Не знаю. Надо подумать.

— Ну ладно, — сказал я, — допустим, остались мы с ней. Что с того? Двоих маловато для возрождения рода.

Эллис не ответил. Было видно, что он о чем-то размышляет. Потом он взглянул на меня и просиял:

— Джейк, — сказал он. — Вот черт. Ты даже не представляешь, что происходит. Не знаю, с чего и начать.

Мурашки побежали у меня по загривку. Я не хотел, чтобы он начинал. Конкретные детали не имеют значения. Важно лишь то, что мои Абсолютные Знания на самом деле были ошибочны. То есть то, что казалось мне правдой… Все, в чем я был уверен… Разве ты не чувствовал, что все к тому и идет? Ты, бесстрастный читатель?

— Мы нашли антивирус, — сказал Эллис.

Искушение выкрикнуть «что?!», хотя я прекрасно его расслышал, было почти непреодолимым. Я все же сдержался.

— Притом совершенно случайно, — продолжал он. — Похоже, так происходит со всеми большими открытиями: кусок сырого мяса падает в огонь и voila! — изобретена готовка. Однако, все это не без помощи твоей подружки.

«— Какой дротик?

— Тот, что предназначался для оборотня. Но попали они в меня. Очевидно, транквилизатор, так как секунду спустя я уже отключилась».

О нет. Это был не транквилизатор. Господи боже.

— Альфонс Маккар мертв?

— Мертв, — сказал Эллис. — Он умер в ту же ночь, когда наткнулся на Талуллу. Хотя это не мы его убили. Какая-то компашка любителей на сраном джипе его прикончила. Представляешь? После этого нам пришлось их завербовать, чтобы не болтали. Сейчас каждый подросток с ружьем, насмотревшийся Баффи… Я хочу сказать, что раньше…

— Может, лучше расскажешь, что все-таки происходит?

Он поднял ладонь.

— Ты прав. Прости. Только налью себе еще кофе. Хочешь тоже?

Я отказался. Пока Эллис наливал себе вторую порцию, я убрал валявшиеся по комнате вещи Талуллы. Застелил постель. Мысль о том, что он видел подтверждения нашей близости, была невыносима. Я не мог не думать о том, как она взяла меня за руку прошлой ночью, и никто из нас не мог произнести ни слова. Мы словно предчувствовали наше расставание.

Эллис высунулся из окна:

— Не хочешь посидеть снаружи? Отличная погодка.

Я сцепил зубы и молча вышел на веранду, залитую ослепительным солнечным светом. Судя по всему, было часа три. Внизу стайка белых домов усыпала склон горы, Кония выглядела до абсурда миловидной. Коричневый от загара рыбак сидел на краю пирса и чинил рыболовную сеть. Официант курил сигарету, прислонившись к фонарному столбу. Четверо тинэйджеров расположились неподалеку от оранжевой Веспы. Я присел напротив Эллиса спиной к свету. Солнце жарило затылок, будто адская тюбетейка.