Последний властелин Антарктиды Часть 1-я

Огромный, просто гигантский по своим размерам зал, больше похожий на крытый стадион и разделённый на несколько секторов предстал перед ошеломлёнными друзьями. Они уже успели после душа поужинать в столовой – такой же большой и забитой проголодавшимися подводниками. На движущихся по кругу раздаточных лентах стояли всевозможные блюда со свежими салатами, разнообразной едой и закусками, так что Пауль объелся основательно. Можно было выбрать что-то из итальянской кухни, французской, русской – ставь себе на поднос и отправляйся к свободным столам, которых в помещении было не менее сотни. За одними уже отужинали, к другим только подсаживались. Друзья перекинулись несколькими фразами со знакомыми офицерами, и принялись, что называется, набивать желудок. Обслуживающего персонала видно не было, очевидно, они находились за стойками и в посудомоечных помещениях. Матросы просто ели, затем оставляли подносы с посудой на такой же автоматической ленте, и те заменялись чистыми, как на конвейере. Всё было автоматизировано по последнему слову техники. На десерт Пауль выбрал себе яблочный французский штрудель с взбитыми сливками. Георг же был более скромен – довольствовался домашней кухней или национальными закусками. От обилия блюд глаза просто разбегались! И всё это было предоставлено обычным подводникам – казалось, и не было никакой войны, ни в Европе, ни на Восточном фронте. А ведь там голодали…

В середине просторного помещения стояли бильярдные столы, вперемежку со столиками на четыре-шесть человек для игр в преферанс, шахматы и другие настольные игры. За столиками сидели и листали журналы несколько знакомых с U-859. Все шесть экипажей субмарин были здесь: кто крутил рулетку, кто расписывал пульку, кто катал шары, а кто просто бесцельно прохаживался туда-сюда от скуки. Зал гудел множеством голосов, был наполнен табачным дымом, и повсюду слышался смех. Вот уж поистине райский уголок, отметил про себя Георг. Пир во время чумы. В мире идёт война, а здесь настоящий сад наслаждений. В вазах стояли зелёные кусты и высокие фикусы, кое-где виднелись даже тропические пальмы.

—Фонтанов не хватает, —хохотнул Георг, поглаживая вздувшийся после обильного ужина живот. – Вот была бы потеха! Пальмы, кипарисы и фонтаны. Как в эротических снах нашей юности. Правда, без голых девиц.

В зале находились не менее двухсот человек – остальные облюбовали себе занятия по своим вкусам. Кто копался в библиотеке в другой секции зала, кто отправился на просмотр фильма в один из двух кинозалов, некоторые просто не успели ещё выйти из душевых с бассейном – даже отсюда был слышен их плеск, а некоторые занимались в тренажёрном зале или играли в волейбол. Объединяло всех, пожалуй, только одно. Никто и не думал отходить ко сну. Всем хотелось ухватить кусочек этого краткого безмятежного состояния, когда над тобой не свистят бомбы, не командует начальство, и ты находишься в состоянии блаженства – редкой фазе крайнего душевного подъёма во время войны. Тут уж точно посчитаешь себя неким избранным для высокой миссии – особенно это подходило Паулю. Он буквально впитывал в себя всё то, что ему, и таким как он, предоставили здесь на каких-то коротких пять-шесть дней. Затем снова начнётся рутинная служба, отбытие в дымную Европу, возвращение в Германию… Чёрт! Его же там ждёт Гертруда! От всего этого великолепия, окружавшего его со всех сторон со времени прибытия в подземный город (которого он так и не увидит), он совсем забыл о своей любимой фройляйн – будущей фрау Бромер.

Георг, как уже упоминалось, был более скромен. Он сразу наметил себе план посещения, вначале библиотеки, затем аудиозала с наушниками, а там и бассейн с игровыми площадками подойдут. Но это уже с утра. Кинозал никуда не денется, волейбол с прыжками в воду тоже. Главное книги! Он был заядлым книголюбом, и глядя на весь масштаб, предоставленных им в карантине развлечений, сомневался, чтобы библиотека подземного города была столь скудной, чтобы он не смог выбрать себе издания по своему вкусу. А вкус у него, надо полагать, был довольно изысканным. Это вам не штрудель с яблоками, которым можно насладиться и тут же забыть. Это вечное.

Чувствовалась циркуляция тёплого воздуха, где-то играла возвышенная музыка Вагнера, столь любимая фюрером, и в дальнем конце первого сектора, возле стойки бара скучковалась небольшая группа офицеров с бокалами и рюмками в руках.

—О! Мне туда! – оживился Пауль. – Неужели и пиво есть? Наше, гамбургское! Вот, поистине удивлюсь, если оно будет свежим.

—Будет, не переживай. Ты заметил в столовой, что там было свежее молоко? И хлеб, свежевыпеченный, не завезённый с материка. И салаты свежие. Тут, братец мой, и пекарни есть, и оранжереи, и фермы с коровами. Быт налажен уже по последнему слову техники.

—Коровы?

—Ну да. Откуда, по-твоему, свежее молоко, масло, сливки, творог? Тут под землёй целые фермы! А яйца? Не с материка же их везли…

—Птицеферма, хочешь сказать, где-то?