Последний властелин Антарктиды Часть 2-я

—Я же уже спросил, —обиделся Пауль.

—А мне показалось… впрочем, ладно. Губер мне поведал о Новой Швабии. Секретный проект нашего фюрера. Там, где мы с тобой находились.

—Ну, об этом я слышал ещё в Берлине, эка новость… давай лучше ещё что-нибудь об Антарктиде.

—Да? Тогда, извольте, герр Пауль.

Однако в этот раз продолжения о ледяном континенте пришлось отложить. Вахта закончилась, и в рубке появились сменщики рулевых, радиста и сонара. Лейтенант сбросил с себя сонливость, передав дежурство следующему офицеру, а оба друга уступив место новым практикантам, отправились отдыхать в свои укромные спальные места.

№ 3.

Мотивацией отдыха и прогулки по побережью стала двухдневная запланированная стоянка в порту Диего-Суарес, всё ещё находившемся под эгидой Военно-Морских сил Германии и адмирала Деница в частности. После льдов Антарктиды приятели наслаждались типичной погодой южной двадцатой параллели и, сидя на побережье, созерцали все прелести Мадагаскара. Пауль давно оставил призрачную затею найти хотя бы жалкие останки кистепёрой рыбы и предавался сейчас мечтательным грёзам, обуявшим его, чем ближе он приближался к своей помолвленной Гертруде.

—Да, —мечтательно проговорил он, нежась под тёплым тропическим солнцем острова. – Пиво здесь, конечно, не такое, каким угощал меня Губер в карантинном блоке. Не умеют варить туземцы, чтоб их… Ни пены нормальной, ни пузырьков, ни вкуса солода. Ты только глянь на свет – компот какой-то! – он с сожалением отставил недопитый стакан.

Георг засмеялся и засмотрелся на дивную птаху, кружившую над высокой кокосовой пальмой.

—Может тебе переквалифицироваться из ихтиолога в знатока редких экзотических птиц? Смотри, какой чудесный экземпляр парит над твоей головой – всё равно уже свою латимерию не найдёшь.

Пауль отмахнулся:

—Ты прав. Перегорел я. Буду искать что-нибудь другое. Ракушки, например, самые редкие. Привезу Гертруде – рада будет безмерно. – Он закинул руки за голову, зевнул и потянулся. – Будешь или нет продолжать про Антарктиду?

—Неужели интересно стало? – удивился Георг.

Бывший теперь любитель кистепёрых рыб неопределённо махнул рукой.

—Валяй. Я весь внимание. Всё равно до вахты ещё несколько часов, заодно и послушаю.

Субмарины стояли на внутреннем рейде, и многие экипажи были отпущены в увольнительные на берег, где располагались уютные бары, кафе и небольшие закусочные, предназначенные специально для матросов пресловутых караванов фюрера.

—Ну, изволь, —начал Георг. – На чём я прошлую вахту остановился?

—На открытии континента.

—Да. Одним из первых, кто всерьёз и основательно взялся за исследование Южной Земли был опытный полярник Роберт Скотт, хоть и пришёл он к полюсу вторым после норвежца Амундсена. Его экспедиция изучала Антарктиду на протяжении трёх лет – с 1901-го по 1904-й годы. Мы тогда с тобой ещё не родились.

—Ну да. Даже дяде Карлу было в ту пору не больше десяти.

—Верно. Англичанин подошёл к берегам материка, исследовал море и ледник Росса, собрал обширный материал по геологии, флоре, фауне и полезным ископаемым, а затем предпринял попытку проникнуть вглубь материка. – Георг бросил лукавый взгляд на своего друга, видя, как тот подался вперёд. – Нет-нет, можешь не спрашивать: останков кистепёрых рыб они тогда не обнаружили.

Пауль с сожалением откинулся назад и предался прерванным забвениям.

—Во время санного перехода, —продолжил Георг, —в пятидесяти километрах от побережья, Скотт обнаружил скалу, на вершине которой оказался хорошо оборудованный и замаскированный проход. Поражённые увиденным, Скотт и его спутники сумели отодвинуть несколько плит, и тут их взорам предстала… —Георг закурил сигарету, и глубоко затянулся.

—Что? – нетерпеливо выпалил Пауль, весьма, заинтересованный продолжением.

—Предстала стальная лестница из труб, ведущая вниз. Изумлённые англичане долго не решались спуститься, но, наконец, рискнули. На глубине сорока метров они обнаружили узкие помещения, в которых была оборудована продовольственная база из мясных консервов, галет, сала и вяленой рыбы. Присутствовали так же старинные ёмкости с выветрившимся керосином.

—Сорок метров… сорок метров, —Пауль, казалось, что-то лихорадочно вспоминал в уме. Затем, хлопнув себя по лбу, воскликнул:

—Сорок метров! Это же та глубина, на которой находился наш карантинный блок! Мне один из Губеров это рассказал по секрету.