Последний военный демократ

— Завтра и поеду, чего откладывать. — Почему-то, злясь на самого себя, ответил я Велесу, и сунул заготовку в кадку с песком.

— Чего уж прям, так и завтра? К чему, такая спешка? Ты же вон, вроде меч себе вначале, выковать собирался? Если на то пошло, то я и помочь могу.

— С чего-бы это вдруг? Ты же сам говорил, что не дело это, артефакты пускать, погулять по свету. Да, и не любо тебе, оружие мастерить.

— Я и не отказываюсь. Не хочу я, свои руки, к орудию смерти прикладывать. Даже, из благородных побуждений. Как ни крути, а любое оружие, смерть несет. Правое это дело, или левое, без разницы. А что касается артефакта, так от твоего меча, и так силой несет, что мое присутствие, даже, и не заметят.

Я посмотрел на Велеса. Он был очень серьезен, и от его обычной веселости, не было, и следа.

— Спасибо тебе за предложение, но знаешь, я все же лучше завтра уйду, а меч, его я доделаю, когда вернусь, не такое уж это дело, первостепенной важности.

— Хозяин барин. Тогда, мне вроде, здесь делать больше нечего, а тебе еще в дорогу собираться, да и у меня самого, дел по горло, так что, прощевай пока. Придет время, свидимся.

— Угу. — Мотнул я, угрюмо головой, и посмотрел на то место, где еще мгновение назад сидел Велес. Пару раз глубоко вздохнул, и решительно открыл дверь кузни. Впереди меня, ждал не очень приятный разговор с Жилой, Герденем, и как я подозревал, Ирмой.

Свежий ветерок, приятно холодил кожу на лице. В километре, передо мной, раскинулся Господин Великий Новгород. Я, вздохнул полной грудью, и радостно улыбнулся. Все-таки, странные мы существа, люди. Еще недавно, я мечтал о тишине и уединении, а теперь, меня обуревали ощущения, что я как будто вырвался из клетки, на свободу. Вот и пойми, что человеку надо, ничто его полностью не устраивает, все время чего-то не хватает.

Я еще раз окинул открывшийся вид взглядом, и ударил своего коня пятками, направив его к городским воротам. Возле въезда в город, как и положено, скучали пару служивых. Посматривая, ленивым взглядом, на проходящих и едущих, мимо людей. Скучное это занятие, заниматься охраной городских ворот.

— Мужики, не подскажете, как мне к дому Воеводы Вадима, пройти?

— Мужики в поле землю пашут, а мы, дружинники Новгородские. Лапоть ты, деревенский. — Не очень дружелюбно, ответил на мой вопрос, один из стражников. Никак не отреагировав на ответ, я продолжал улыбаться.

— Хорошо, дружинники. Ну, так подскажете, где мне его дом искать?

— А с чего ты взял, что он будет, с какой-то тлей деревенской, разговаривать. — Видно у парня, было плохое настроение, и ему жуть как, хотелось сорвать его, на ком-нибудь.

— Да, будет тебе, Твердило, чего ты на парня взъелся. — Постарался успокоить, своего напарника, второй дружинник. — А зачем тебе, к тысяцкому надо? — Повернулся он ко мне.

— Мне к тысяцкому не надо. — Помотал я головой. — Мне Вадим нужен.

— Все верно. — Мотнул головой стражник. — Вадим, у нас тысяцкий. Другого не знаю. Он сейчас, в детинце должен быть, только тебя вряд-ли к нему пустят, если только, у тебя не дело княжьей важности.

— Да, какое может быть дело, у оборванца. — Не унимался дружинник, которого звали, Твердило.

Скажем прямо, на оборванца я никак не тянул, и прекрасно понимал, что меня просто задирают, и как я не пытался сохранить хладнокровие, но, этот боров, меня достал.

— Тебя здесь посадили, чтобы следил, чтобы никто ворота городские не упер, вот и сиди себе молча, и нечего на прохожих, как пес шелудивый, тявкать. — Я-бы мог еще продолжить, но меня перебил, тот, второй страж ворот, что более дружелюбно со мной говорил.

— Эй, парень, ты-бы попридержал свой язык.

— Извини, тебя я уж точно обидеть не хотел. Только уйми, своего жизнью недовольного напарника, пока он всех своей желчью не обляпал. — Я даже договорить не успел, как Твердило, взревел, будто ему кто на больной мозоль наступил.

Откинул в сторону, копье со щитом, и ринулся на меня, потрясая кулаками. Прежде, чем он до меня добрался, так как ему пришлось расталкивать зевак, незнамо откуда повылазивших, я соскочил со своего коня и принял оборонительную стойку.

— Твердило, угомонись. — Попытался остановить его напарник.

Но, его оклик не возымел никакого действия. Глаза парня, были налиты кровью, и было понятно, что он ничего не слышит, и никого не видит, кроме своего обидчика, то есть меня. Его неуемная злость, меня здорово развеселила, и вместо того, чтобы закончить этот поединок одним ударом, я стал уворачиваться, и подныривать под его кулаки, насмехаясь над неуклюжестью Твердилы, что еще больше приводило того в ярость, и наоборот веселило, уже неплохо разросшуюся, толпу зевак. Которая, только подливала масло в огонь, комментируя промахи Твердилы, и хлопая в ладоши моей ловкости.

Даже сам не знаю, как долго это представление могло-бы продолжаться, во всяком случае, оно приносило мне пока удовольствие. Но, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Через толпу, протиснулся видно кто-то из начальников.