Последний Воин Духа

— Я клянусь, что до последнего вздоха буду защищать всё то, что нам дорого. И я готов отдать жизнь за мою веру в то, что мы изменим мир.

— Я клянусь, что отдам свою жизнь во имя изменения мира, я отдам всё, лишь бы частица изначального Света коснулась людей, — отвечал Джон также с рукой на сердце.

— Ну а я, — послышался с лестницы голос дяди Чарльза, — клянусь в том, что готов следовать за прекрасным взором Арталиэн Анориме куда угодно! А также в том, что вы так радуете нас, юные джентльмены! Мужская половина Союза в сборе!

— Отец! — засмеялся Уолтер, — у тебя талант приходить точно в самые торжественные моменты!

— Да, — ответил дядя Чарльз, — я ничего и не знал о вашей встрече, я только возвратился домой. Я полагал, вы навещаете всё ещё никак не идущего на поправку и так скорбящего об отмене занятий профессора математики!

Разразился дикий хохот. После такого ответственного момента внутреннее напряжение само ищет выход, и выход был найдён!

— Бедный профессор! У него такой жуткий кашель, — и Уолтер стал изображать этот кашель профессора, сгибаясь пополам, но не удержался на ногах и рухнув на пол, покатился по нему.

— Уолтер, жажда знаний доведёт тебя до болезни! — и Джон, прыснув, осел на пол. Дядя Чарльз смеялся басовитыми раскатами, завалившись в кресло. Выплеснув энергии, они немного успокоились и дядя Чарльз, обтерев лоб платочком, ибо тот вспотел, сказал:

— Вот она, моя старая гитара! — и взяв её в руки, сыграл несколько нот. — Настроена. Давайте немного поиграем. И сам отвечая на свой же призыв начал играть и запел приятным баритоном:

— Walter, remember when the world was young…[31]

Джон был очарован музыкой и словами. Никогда ещё он не слышал такой удивительно простой, но столь живой, закрадывающейся вовнутрь песни. Разве что у битлов. Но у битлов всегда всё такое чёткое, и вокалы на высоте. А тут так тихо, так мило. Хотя, он ещё не слышал оригинал. Да он вообще ещё, чёрт побери, не знал, чья это песня!

— Скажите, дядя Чарльз, — обратился к нему Джон, когда тот закончил играть, — а чья это песня?

— Тебе, я вижу, понравилось?!

— Очень, просто расчувствовался. Сейчас такой музыки уже нет. Готов спорить, это что-то из 60-х годов.

— Ты угадал, — ответил дядя Чарльз. — Это группа The Kinks, песня называется «Do You Remember Walter?»

— Ах, вот оно что. Как же это я их до сих пор не удосужился послушать. Мне же Уолтер говорил про них.

— А это потому что тебя за уши не оттянуть от твоего Пинк Флойду! — и Уолтер достал с полки пару дисков. — На, держи. — Это их самые сильные альбомы — Something Else и Village Green Preservation Society. Тут как раз есть эта песня, послушаешь.

— Спасибо, теперь-то уж точно послушаю.

— Отец, Джон сыграл мне свою мелодию, меня поразила её образность. Называется «Под Сугробами Безвременья». Это как раз после неё мы так тут торжественно клялись… проняло меня. Сыграй, Джон! — попросил Уолтер.

— Ох, захвалил. Ну давай, попробую… Передай мне акустику… ага, спасибо. Джон начал медленно, проигрывая каждую ноту, вкладывая что-то в каждый звук. И композиция зазвучала в полную силу.

— Это действительно очень образная вещь. Так и представляется это безвременье. Кругом поля и леса, и идёт снег, не останавливаясь ни на минуту, ни днём, ни ночью. Он уже накрыл всё однообразной белой пеленой. А под снегом теплится жизнь, неистовая, истинная жизнь! Наперекор, вопреки, несмотря на. И когда-нибудь ледяные покровы падут. И возродится Пламень, и отступят снега.

— Благодарю вас, — склонил Джон голову, неужели эта простенькая мелодия действительно не так плоха, как мне кажется?..

— На самом деле, Джон! — ответил Уолтер.

— Ребята, пора бы нам пообедать, ведь вы верно проголодались? — и дядя Чарльз вопросительно осмотрел всех.

— Да, мы ещё в парке гуляли, отличная погода, между прочим.

— Пойду, приготовлю чего-нибудь перекусить. На такой пир, как у леди Арталиэн, конечно не надейтесь, но всё же. Нам есть что обсудить за обедом.

Дядя Чарльз стал спускаться на первый этаж, ребята расслабленно полулежали в креслах и молчали. В это полуденное время, когда ярко светило солнце за окошком и пели птицы, так хотелось просто поваляться после стольких утомительных дел и разговоров! Но они были довольны сегодняшним днём, а ведь ещё предстояло обсудить что-то за обедом — дядя Чарльз просто так не стал бы их раззадоривать — значит, предстоит что-то интересное.

— А вот и я! — дядя Чарльз поднялся наверх, неся с собой обед. Они сели за стол, разложили приборы и начали трапезу.

— Вкусно? — спросил дядя Чарльз. — И, видя, как ребята уминают за обе щеки, продолжал: — Я хотел вам напомнить, что скоро Новый Год, и можно отметить его всем нашим Союзом, если у вас, конечно, нет своих планов на это замечательное время.

— Конечно нет! — ответили Джон с Уолтером хором.

— Тогда предлагаю вам подготовить концерт! Как вы на это смотрите?

— Я — за! — обрадовался Уолтер.

— А я… — Джон растерялся. — Я играть не умею, песен не знаю. Да и вообще только подпевал всегда.