Последний ворон

– Да, Клайв... да. Надеюсь, ты проверяешь, что там такое? озабоченно нахмурился Обри. – Сдается, что все посходили с ума, не так ли? – Потом более серьезна добавил: – Уверен, что кто-нибудь на месте наводит справки в полиции.

– Этим занимаются, Кеннет, – заверил Лонгмид. – Я абсолютно уверен, что здесь какая-то грубая ошибка. Хотя тебе не следовало привлекать сотрудников из Вашингтона.

– Да, понимаю. Но сам я не мог этим заняться, а девочка была так напугана. Я не смог разобраться в этом деле, по... что скажешь? Принялся действовать.

– Мое мнение, Кеннет, – ей следует явиться в полицию.

– Да, пожалуй, это лучший выход.

– Мэллори... мы с ним кое-что проверяем, – продолжал Оррелл. – Значит, ты согласен? Мэллори следует...

– До тех пор, пока он с ней.

– Разумеется.

– А я тем временем поговорю с этим малым из Фарнборо. Снова возьму концы в руки.

– Хорошо.

Словно получив невидимый сигнал, пред ними предстал Рид, предлагая Обри его виски. Тот пригубил напиток. Лонгмид обратился к Риду:

– Кеннет собирается без шума разобраться с этой историей в Фарнборо, Дэвид. Думаю, что оттуда не вырвется никаких ядовитых паров, верно, Кеннет?

– Я очень надеюсь, – улыбнулся Обри. – Не уделишь ли ты мне минутку, Дэвид? – Хочу знать, что это за парень? Давно он работает в компании?

Рид оглянулся на Лонгмида, потом бросил взгляд через зал на Мелстеда, занятого разговором с Маланом и кем-то еще, кого Обри не узнавал. Непринужденно улыбнулся.

– Много лет, Кеннет. Был преданным доверенным сотрудником. Такой удар! Знаешь, давай сделаем так: завтра с самого утра я пришлю тебе его личное дело. Устроит?

– Превосходно.

– Пора бы приглашать к столу, – заметил Лонгмид, похлопывая себя по животу.

– Пожалуй, ты прав, Джеффри. Пошлю кого-нибудь узнать.

У Обри слегка кружилась голова, от возбуждения чуть поташнивало, словно юную девицу из какого-нибудь романа, впервые попавшую на бал и ослепленную многоцветьем нарядов и мельканием танцующих пар. Он был ошеломлен поразительным чутьем этой группки, куда, непонятно зачем, входил и Малан, по-прежнему не спускавший с него глаз. Теперь он до смерти боялся за Кэтрин и Хайда. Это ради них он пришел сюда докопаться до истины. А оказалось, что Лонгмид, Оррелл и Рид сами затеяли с ним странную игру. Они, как в игре в прятки, завязали ему глаза, повернули три-четыре раза кругом себя и заставили искать на ощупь, дергая за рукава и глупо хихикая.

Возможно, они просто хотели избежать неприятной огласки в печати. Нельзя было допустить, чтобы назначение и возведение в дворянское звание Дэвида были так скоро запятнаны. Вполне вероятно, дело ограничивалось только этим...

Но он все-таки кое-что узнал. Служащий фирмы Рида, арестованный в Фарнборо и теперь надежно спрятанный на одном из загородных объектов СИС... работал ли он над созданием ДПЛА? Много лет, сказал Дэвид. Эта перспектива – достаточно упитанная и аппетитная крыса, чтобы привлечь его свойственное терьеру любопытство. Он будет ее трясти, пока не отвалится шея. Этот служащий, скорее всего, работал на Прябина, когда тот был резидентом в Лондоне. А с Прябиным связан Малан.

А также с "Шапиро электрик". Малан следил за ним, будто за лежащей на пути змеей на площадке для гольфа у себя в Южной Африке! О, да, из беседы со шпионом из Фарнборо вполне может что-нибудь всплыть.

Лонгмид с Орреллом переместились к более подходящей компании. У него осталось впечатление, что они удовлетворились тем, что топко намекнули ему на явно несерьезное отношение к престижу своего учреждения и заручились его молчаливым согласием. Обри выбросил из головы их оскорбительное высокомерие и явное неодобрение ого непринятых в этом обществе манер. Он помахал рукой, направляясь навстречу улыбающемуся общительному неудачнику сэру Джеймсу Мелстеду. А Малан продолжал напряженно следить за Обри. И вдруг топкая, почти прозрачная оболочка, связывавшая этих людей с близкими ему людьми, стала в его глазах твердой, непроницаемой.

– Слушай, прелесть моя... я, черт побери, целых два часа твержу тебе одно и то же! Он тебя отсюда не вытащит. Дядюшка Кеннет – это тебе не крестная волшебница. Ты сидишь в дерьме и в нем останешься, если не станешь выбираться сама!

Хайд яростно ерошил волосы. В занавешенной комнате было сумрачно и жарко. Кэтрин Обри сердито отмахивалась от него. Позади было все – взрывы ярости, возмущение, требования, мольбы и наконец страх, так что теперь, бледная и подавленная, она, похоже, сдавалась, словно делала передышку, прежде чем на что-то решиться.

Па столике – ножницы, флаконы, щетка и расческа, косметика. Все куплено в ларьках и мини-маркете мотеля. Женщина продолжала отвергать эти принадлежности.

– Черт побери, – ворчала она, – ты уже мне это говорил, верно? Говорил. – Кончиками пальцев она стала массировать лицо, потом уставилась на потолок. Терпение Хайда иссякло, им овладевала ярость. И он и она уперлись на своем, словно в многолетнем кошмар ном семейном споре. – Он же мне обещал!

Хайд, глядя сквозь пальцы в иол, тихо повторял.