Последний выживший на станции «Таймыр»

Бывший егерь, смотритель сейсмологической станции и просто обычный человек, Коржин перестал существовать в этой реальности. Теперь его тело, заключённое в ограниченном пространстве, понеслось куда-то вверх по глиссаде, в облака, в стратосферу, прочь подальше от Земли.

№ 16.

…Вообще-то, местность была ему незнакома.

Он вернулся, а точнее, его возвратили совершенно не в ту среду, из которой забрали. Ни гигантского «пузыря», ни знакомых звериных тропок, ни других привычных ориентиров он сейчас, сколько не вглядывался, не замечал. Да. Он, несомненно, был в тундре. Но не в своей тундре, к которой привык издавна. Скорее, в чужой, в неизведанной, где он не бывал ещё ни разу. Поэтому, то, что он увидел в первый момент, заставило его воспрянуть духом. Шар, непонятно каким образом, доставившие его сюда, исчез несколько минут назад, и он уже изрядно замёрзший, пытался вычислить, куда его занесло на этот раз.

Издалека это было похоже на небольшую хижину, какие строят рыбаки по всему побережью залива, чтобы в штормовую погоду или снежную бурю было, где скрыться, имея внутри обязательный минимальный запас выживания. Застигнутый непогодой путник, мог всегда переждать непогоду в такой хижине, где была сложена временная печь, запас дров и килограмм-другой какой-нибудь крупы. Каждый, затерявшийся в тундре, оставлял в такой хижине минимальный запас следующему бедолаге, и таких срубов по побережью Карского моря было настроено немало. Но, откуда рыбацкая хижина могла появиться здесь, в тундре, за десятки километров от Пясинского залива, Коржин не имел ни малейшего понятия. Уже подходя к срубу, он задался вопросом: «А рыбацкая ли она вообще, эта хижина»? Так или иначе, а укрыться от холода в этом срубе на первое время было просто необходимо. Возможно, он найдёт там дрова и что-то чем можно утолить свой голод, который терзал его ещё с тех пор, как он покинул «малый» шар и оказался в снежной пустыне. Начинался буран. Глаза слепило, завывания ветра холодили душу неприятным покалыванием. Страшным зигзагом рисуется порою жизнь человеческая. Попади он сейчас в этот буран, и его занесёт снегом, оставив закоченевшее тело на съедение росомахам и волкам.

Но это лирика. Ступая в снегу и поминутно озираясь по сторонам, он подошёл к двери. С натугой дёрнул на себя и ввалился внутрь, явно ожидая чего-то нехорошего.

Внутри было немного теплее, но не до такой степени, чтобы можно было тут же согреться. На счастье, печь имелась, как и запас дров, сложенных пирамидкой подле сооружённого кем-то очага. Не бог весть что, но лишь бы работала. Он принялся лихорадочно искать в полумраке спички и, обходя довольно просторную комнату, наткнулся на придвинутый к стене стол. Одежда висела на нём балахоном, с неё капало, его лихорадило и трусило так, что зубы гремели, выбивая такт какой-то давно забытой мелодии. Возле стола две грубо сколоченные табуретки, на столе допотопная керосиновая лампа, огарок свечи, шахтёрский фонарь на аккумуляторе и… коробок спичек.

О чудо! Коржин едва не взвыл от радости. Акцент делался, прежде всего, на то, что заблудившийся или просто уставший до смерти путник не будет иметь сил расходовать свою последнюю, едва сохранившуюся энергию: для него и было приготовлено всё сразу.

Через несколько минут огонь уже пылал внутри печки, и в помещении начало постепенно теплеть. Снаружи завывал буран и бесился ветер. Огонь мерно гудел, дрова потрескивали и Коржин, наконец, освободившись от мокрой одежды, мог её развесить на верёвку, протянутую над очагом. Теперь можно и осмотреться.

На печке стоял железный, закопчённый со всех боков чайник, в дальнем углу, прислонившись к бревенчатой стене, располагался жбан с затхлой водой, которой, очевидно, не пользовались уже много лет. Раскрыв дверь, он попытался набрать чайником снег, но в лицо ударили сотни тысяч мелких игл, сразу забив рот, нос и уши. Превозмогая колючую боль, он ухитрился зачерпнуть ком снега, навалился на косяк и еле успел закрыть дверь, прежде чем её снесло порывом бешеного бурана. В голове отчего-то всплыла недавно прочитанная им статья в научном журнале, что американское астрономическое агентство НАСА в 2018 году, с помощью космических челноков распылило вокруг атмосферы два миллиарда швейных иголок, и они стали кружиться по орбите подобно миниатюрным спутникам Земли. Для каких целей это было сделано, в статье не говорилось, а может он просто не придал в тот момент этому факту должное значение. Ну и бог с ними, с этими иголками. Сейчас не до этого.

Единственное оконце было занавешено изнутри пологом выцветшего старого одеяла, при соприкосновении с которым оно едва не рассыпалось у него в руках. Жестяные банки, обнаруженные им на полке, были наполовину заполнены крупой, мукой и какими-то сухими травами. Была даже солонина – твёрдые, как кирпичи куски оленины. Он был настолько голодным и уставшим, что на такие мелочи уже не хватало сил: хуже диареи ему всё равно не будет, ну разве что ещё и рвота – в конце концов, не самый худший вариант в его создавшемся положении.