Последний выживший на станции «Таймыр»

Тело раненого лежало у Коржина за спиной, на одной из ступеней порога. Каким образом оно здесь оказалось, Тоня не имела ни малейшего понятия. Да и до этого ли сейчас было? Илья Фёдорович, научный сотрудник всех метеорологических станций полуострова истекал кровью, и нужно было срочно что-то предпринимать!

Девушка бросилась к раненому и принялась осматривать рваные, будто вырванные зубами раны на шее, временно забыв о егере. Кровь уже не пульсировала, но её вытекло столь много, что весь воротник куртки превратился в сплошной набухший комок алого почерневшего цвета. Кровь уже свернулась и подсохла.

- Аптечку! – выкрикнула Тоня куда-то в пустоту, на миг забыв о только что появившемся Коржине, собаке и, собственно, о самом сфероиде, доставившем их сюда.

– Что? – неловко переспросил егерь, топтавшийся рядом и не знавший, чем ещё он может помочь.

– Аптечку! – повторила девушка, прижимая рукой сонную артерию учёного. – Она в столовой рядом с рюкзаком. Быстро!

Даже не взглянув на Коржина, она принялась лихорадочно обрабатывать раны, пытаясь предотвратить заражение крови. В течение нескольких минут сменила перевязку, промыла место укуса перекисью водорода, сделала укол от столбняка и, с помощью егеря, разжав учёному зубы, протолкнула в рот таблетку антибиотика.

– Коньяк! В столовой. Быстро! Ему нужен глоток коньяка.

– У меня с собой, - бросился Коржин к своему, а точнее, к чужому рюкзаку. Девушка влила несколько глотков, и когда веки учёного вздрогнули, только теперь еле перевела дыхание. Из груди Ильи Фёдоровича вырвался тихий вздох, говорящий о том, что организм учёного постепенно начал восстанавливать утраченные силы. Всё это время Коржин не отходил от девушки, помогая ей, то одним, то другим своим действием. Молчали. Все разговоры и объяснения отложили на потом – сейчас главное не допустить возможного сепсиса – остальное придёт позже.

– Я перенесу его в комнату на кровать, а ты займись всем остальным, – предложил Коржин. – Бульон ему свари, одежду поменяй, что там ещё…

Только теперь Тоня, казалось, очнулась от сна. Бросив испуганный взгляд на егеря, она со страхом ответила:

– Сейчас вернётся Витя, он недалеко вышел.

– А остальные? Где Андрей, где Раевский?

Тоня не знала, что говорить дальше. Вроде бы, агрессии у егеря никакой не было, даже помогал обрабатывать раны. Она невольно посмотрела на Бадика, словно спрашивая у него, стоит ли сейчас доверять его внезапно появившемуся хозяину? Пёс сидел у изголовья раненого и шумно втягивал воздух – непонятный, необычный – пропитавший всю станцию, казалось, насквозь.

– Сергей Борисович с Андреем ушли четыре дня назад в лагерь изыскателей. Связь с ними потеряна. – Она не стала пока говорить, что связь потеряна не только с ними, но и с остальным внешним миром тоже.

К её удивлению, он больше не расспрашивал, а показал кивком головы, чтобы она помогла ему закинуть тело учёного на плечо. Спустя несколько минут они уже укладывали пострадавшего в постель.

…День прошёл в заботах.

Коржин обошёл всю станцию, проверил водокачку, покопался в трансформаторе, убедившись, что тот не подлежит ремонту, покормил Бадика, иногда наведываясь к Тоне и помогая ей в уходе за раненым. Сама девушка постепенно отошла от страха и невольно начала привыкать к возвращению егеря, поскольку он не имел никаких намерений причинить ей зло – так, во всяком случае, ей теперь казалось. После очередной перевязки Коржин принёс в комнату кофе. Наконец появилась возможность спокойно побеседовать. Вопросов друг к другу была бездна, и первой их задала Тоня.

– Его кто-то кусал? Рысь?

– Нет.

Коржин сделал глоток и начал свой рассказ.

Девушка сидела, вытянув руки на коленях, и слушала егеря с широко раскрытыми от изумления глазами.

В течение получаса Коржин рассказал ей всё, начиная с того злопамятного дня, когда он ушёл в тундру и пропал на долгие месяцы. Он поведал ей о гигантском «пузыре»; как его прошили неведомые лучи и он, будучи без сознания, оказался внутри мегалита в какой-то лаборатории. Рассказывая о малом шаре, который она только что видела, он упомянул сторожку оленеводов, газету, датируемую будущим годом, и о своём возвращении назад, когда внезапно обнаружил в комнате отдыха профессора Раевского, склонившегося с ключом в руке над уже поверженной Лизой. Тогда-то он и попытался скрыться от начальника станции, но тот, догнав его у релейной установки, напал, отчего Коржину пришлось защищаться. Ударив кое-как своего старшего коллегу, ему, тем не менее, удалось спрятаться за водокачку, где их и «подхватил» шар вместе с собакой. Вот, собственно, и вся история. Лизу он не убивал.

Тоня слушала, и глаза её расширялись всё больше и больше.