Последний закат

В гостиной повисла неуместная тишина, которую прервало чье-то урчание желудка.

— И тебе все равно мало? — снова возмутился Эрик.

— Я тут ни при чем, — стал оправдываться Доминик.

— Ну конечно...

Было трудно не улыбаться, смотря, как они спорят. Я заметила, что Саймон смотрит на меня. Чувствуя, как к моему лицу приливает кровь, я отвернулась.

— Ладно, — сказала я, стягивая с себя плед. Без него мне стало холодно, и я вспомнила про дискомфорт в мокрой одежде, — мне уже пора.

— Так скоро? — удивился Эрик. — Но дождь еще не закончился...

Я посмотрела в окно. Действительно, дождь не закончился, но такого сильного ливня уже не было.

— Я на машине, — пояснила я, вяло улыбнулась. — Все хорошо, Эрик.

— Ну, тогда я провожу тебя? — почему-то его голос звучал неуверенно.

— О’кей, — я встала с дивана и замерла.

Ноги сильно затекли — будто сотни острых иголок воткнулись в них. Эрик встал следом за мной.

Мы прошли в прихожую, и я надела свои промокшие кроссовки.

— Было приятно познакомиться, — самый младший — Алекс — протянул мне руку.

— И мне, — я неуверенно пожала его ладонь и удивилась, так как она была такой же теплой, скорее даже горячей, как ладонь у Эрика.

— Пока, Мия! — Саймон и Доминик помахали рукой. — Заходи, мы всегда будем рады тебя видеть, — добавил Доминик.

— Обязательно, — ухмыльнулась я. — Пока.

Я вышла на крыльцо. В лицо подул морозный воздух, и все тело затрясло от холода. Я засунула кулаки в рукава и сжала плечи.

Эрик проводил меня до машины и смотрел, как я не могла открыть дверцу автомобиля.

Когда я села за руль, Эрик наклонился вперед, чтобы видеть мое лицо.

— Мы еще увидимся? — с надеждой в голосе вопросил он.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Что ж, — он опустил голову, — я буду надеяться, что да, — и улыбнулся.

Я повернула ключ зажигания и завела двигатель. Громоздкий шум мотора отрезвил мой рассудок, и машина тихо завибрировала подо мной.

— Пока, Эрик, — произнесла я.

— До встречи.

Глава десятая Объяснение

Дэниэл не появлялся.

Прошло два дня с тех пор, как я видела его в последний раз.

Что я только не передумала...

Первое: Дэниэл решил бросить меня, так как я ужасно надоело ему своими глупыми разговорами и постоянным присутствием. Если это так — я не в праве его обвинить или осудить за это. Если же так, то виновата только я...

Второе: с ним что-то случилось. Что-то серьезное, так как он бы обязательно мне позвонил.

Третье: у него возникли важные дела, и он решил не просвещать меня в них, решив, что я должна знать об этом.

Четвертое... Пятое... Шестое... Все мои глупые догадки и сомнения сводили меня с ума.

Я звонила Мэри. Первый день она просто не брала трубку. На второй день я все-таки смогла достучаться до нее. И ее ответом были слова, что она не видела его третий день и не понятия не имеет, где он может быть. Похоже, до меня никому не было дела... Ни Мэри... Ни тем более Дэниэлу...

Я чувствовала себя брошенной, одинокой, покинутой... и эти чувства душили меня, не давали мне покоя — ни днем, ни ночью. Я не знала, куда мне деться от этой безысходности...

ПРОШЛА ЦЕЛАЯ НЕДЕЛЯ.

Каждое утро, когда я с ужасом распахивала глаза, мне с огромным трудом удавалось верить, что мною прожит еще один день... невероятно долгий, бесконечный день... Когда я осознавала это — мое ранимое сердце начиналось биться с бешеной скоростью; слезы накатывались на глаза, и я не пыталась их сдерживать.

Дэниэл — я ужасно скучала по нему. И за столько времени он не дал о себе знать... ни звонков... вообще ничего. Порою мне стало казаться, будто я сплю, и мне снится самый ужасный кошмар. И я все надеюсь, что в мыслях прозвучит до боли знакомый голос, я открою глаза и увижу перед собой божественное лицо моего ангела хранителя.

Но я ничего подобного не слышала. Меня никто не будил.

И этот кошмар, длинною больше недели, продолжается до сих пор...

Очередное утро выдалось для меня таким же унылым, как и предыдущие, не смотря на то, что на улице светило солнце, птицы пели свою утреннюю песенку, все процветало, пробуждалось, чтобы встретить новый день... все, кроме меня.

Распахнув глаза, первое, о чем я подумала: «наступил еще один дерьмовый день, который не принесет мне абсолютно ничего, как и в последнее время».

Не смотря на все мое не желание что-либо делать, я заставила себя сделать глубокий вдох, скинуть с себя одеяло и встать с кровати. Надо продолжать жить дальше, как бы тяжело не было.

Я умылась и спустилась вниз, сразу направившись на кухню. Папа ушел на работу, а мама проводила все время в спальне, занимаясь ремонтом комнаты. Это радовало меня, так как у нее не было времени и повода, чтобы заметить мое резкое изменение настроения. Мы почти не видимся с ней, и с папой тоже, так как у них дела, и я все время провожу в своей комнате.

Я не хотела готовить себе завтрак, поэтому решила разогреть то, что было в холодильнике. Слава богу, что оставалось немного остатков от вчерашнего ужина, поэтому я избавила себя от лишней работы.