Последний защитник Брестской крепости

Они выбрались из подвала на свежий воздух. Гнетущее чувство, что служба в вермахте идет не так, как он себе представлял, не покидало Матиаса. Наоборот, оно еще более усилилось. Он не думал, что будет расстреливать женщин, стрелять в спины и забрасывать гранатами подвалы, где прячутся дети.

— Эй, чего встали? Вперед! — прикрикнул на них Пабст. — А то ночью у меня тут будете ползать.

— Вот они должны думать, — указал на Глыбу Риммер, — а мы выполнять. Все просто.

К ним подошел ефрейтор Гельц, высокий несуразный баварец, ростом больше двух метров. Над ним постоянно все насмехались, ибо ему в русских казематах с низкими потолками было тяжело передвигаться и приходилось сгибаться почти пополам. Набил он себе там шишек. В конце концов его перевели во взвод охраны, чему Гельц был несказанно рад. Одно дело — ползать по подвалам, рискуя нарваться на мину или пулю, и совсем другое — охранять баб и полуживых красноармейцев.

Все, что творилось в крысиных норах Цитадели, постепенно обрастало всевозможными слухами и сплетнями. Каждый рассказчик, выпучив глаза, утверждал, что все это происходило именно с ним — или как минимум на его глазах.

Слухи ходили разные, и от некоторых кровь стыла в жилах.

Поговаривали, что в кольцевой казарме засел отряд русских, которые не убивают захваченного пехотинца сразу, а берут в плен и, постепенно отрезая у него плоть, пожирают человечину. Рассказчик уверял, что случайно наткнулся в подземелье на аккуратную горку черепов, после чего бежал оттуда без оглядки.

Другой убеждал всех, что видел горбатого бородатого мужика, который передвигался на четвереньках, а на спине у него был закреплен пулемет. За ним неотступно следовал похожий лицом на Сталина карлик. Заметив группу немецких солдат, мужик замирал, а карлик вскакивал ему на спину и палил из пулемета. Рассказчик предполагал, что бородатый мужик слепой и находит врагов по запаху, а карлик — внебрачный сын Сталина.

Еще был слух, что от крепости идет прямая подземная дорога до самой Москвы и русские так упорно сражаются, потому что должны защищать подземку. Кто первым найдет этот неимоверно длинный туннель, тому Фюрер лично вручит Рыцарский крест.

Матиас в подобную откровенную ерунду не верил. Риммер тоже считал, что всю эту муть придумывают мандражирующие свиньи, чтобы оправдать собственную трусость.

Ефрейтор Гельц, напротив, собирал всяческие слухи и с удовольствием их пересказывал. Он делал страшные глаза, размахивал руками, изображая отвратительных русских, ползающих, как пауки, по подвалам.

Вот и сейчас, подойдя к Матиасу и выпросив у него сигаретку, выждав некоторую паузу, доверительно сообщил:

— Слыхали, фрау мит автомат[2] снова объявилась.

— Ой, брось, — отмахнулся Карл, — начинается!

— Клянусь! — засуетился Гельц. — Фельдфебеля Зойцберга нашли с простреленным сердцем.

— Что с того? — фыркнул Риммер. — Мало ли у кого сейчас дырка в сердце? Вон сколько уже крестов в крепости.

Матиас совершенно не понимал, о чем идет речь. Заметив его удивленное лицо и узрев в Хорне свежую жертву, Гельц затараторил:

— Это какая-то полоумная русская баба. Живет, как крыса, в казематах и ходит с нашим МП-40. Вылезает всегда неожиданно, из разных нор и в разных местах. Отследить ее невозможно, но кое-кто из ребят успел на нее поглядеть.

— Тьфу, — сплюнул Риммер и картинно удалился.

Матиас, напротив, заинтересовался историей.

— Так вот, — увлеченно продолжил Гельц. — Она вся грязная, в рваном платье, коса развевается, и глаза горят дьявольским огнем. Но это не самое страшное. Она всегда попадает прямо в сердце! Каждая выпущенная ею пуля приносит смерть. Один выстрел — один покойник. Прямо как снайпер. Вот ее и прозвали «Фрау мит автомат». Дружок мой вместе с фельдфебелем Зойцбергом был, когда с ним беда приключилась. Он-то ее и заметил. Она пристрелила беднягу Зойцберга, нырнула в казематы, и след ее простыл.

— Опять вы прохлаждаетесь! — рявкнул проходивший мимо лейтенант Пабст. Матиас, увлеченный рассказом, даже не заметил появления Глыбы. — Где Риммер?

— Он ходил за боеприпасами, герр лейтенант, — быстро сориентировался Хорн. — Вон возвращается.

— Там найден замаскированный вход, — указал направление Пабст. — Риммер и Хорн — проверить.

Гельц, сославшись на дела, благоразумно слинял. А оба пехотинца отправились выполнять приказ.

Они еле протиснулись в этот узкий лаз. Не включая фонарика, прислушались. Тихо. Судя по всему, еще недавно тут был очаг сопротивления — сотни гильз, трупы русских солдат, стены оплавлены огнеметами и повреждены взрывами гранат. Живых здесь никого не было. Все живые перебрались в какое-то другое место.

— Пойдем отсюда, — шепотом сказал Риммер. — Не видишь, что тут никого?

— Подожди, смотри, какая вон там щель здоровая и вниз ведет.

— Хочешь залезть? — ухмыльнулся Риммер. — Мы и так по уши в грязи. Да и вдруг там какой-нибудь придурок сидит? У меня нет желания под пулю попасть. Скажем Глыбе, что все чисто, и пойдем дальше.

— Я думаю, надо проверить, — неуверенно произнес Матиас.