Последний живой

Молодцы. А то я уже несколько раз поскользнулся.

Доставщик принес все, что я просил. Первым делом я вогнал в шею шприц, напился, а затем полотенцем стер с себя все липкое и багровое. Выбросив грязное полотенце за пределы октагона, я увидел, что времени осталось меньше минуты.

Нацепил шлем, сунул нож в ножны на поясе, а в руки взял топорик и мачете. Посмотрел на сталкеров, которые заканчивали работу. Полностью отмыть настил у них не получилось — багровые пятна, пропитавшие материал, темнели повсюду.

Как интересно. Фургонов до сих пор нет. А в октагоне появились охотники без шлемов и брони, только в черных комбезах и тактических перчатках без пальцев. На поясах у них были ножи, а один поигрывал саперной лопаткой.

Вот, значит, как.

Охотники закрыли дверь октагона, на сей раз изнутри. Прожекторы снова вспыхнули в полную силу, увеличивая четкость теней на полу.

— Третья волна! Сможет ли Рик победить?! Господи, Майк, меня прямо трясет!

— И не говори, это один из самых зрелищных и волнующих финалов, что я видел!

Охотники, разминая кулаки и глядя из-под опущенных бровей, стали обходить меня. Их было всего пятеро, но это были подготовленные парни, очень злые на меня.

— Здорово, мужики, — сказал я им. На таймере оставалось двадцать секунд. — А как вы думаете, что случится, если я убью кого-нибудь раньше старта?

— Вот ты и попался, сука, — сказал один из палачей. — Долго бегал, тварь. Теперь добегался!

— Думаю, мне нихуя не будет, — продолжил я свою мысль и кинул томагавк.

Топорик пролетел через октагон и воткнулся четко в лоб охотника, который только что раздавал угрозы.

— О-о-у! — обрадованно-удивленно воскликнула толпа.

Комментаторы чуть не обкончались от восторга. Майк прямо завизжал, как девчонка при виде поп-звезды, а таймер вдруг резко сменился с шести секунд на ноль и механический голос произнес:

— Третья волна, досрочный старт!

Как я и предполагал, мне нихуя не будет. Все хотят, чтоб я показывал крутое зрелище. И если ради шоу нужно позволить мне слегка наебать врагов — на это закроют глаза.

— Досрочный старт, гандоны!

Охотники повыхватывали ножи и с матами бросились на меня. Тот, что с лопатой, метнул свое оружие, но промазал — даже уворачиваться не пришлось. Дерзкое начало плюс это косоглазие врага позволили мне решить, что все окей. Но секундой спустя положение стало гораздо хуже, и мозг включился в привычную ледяную работу.

Убить и не сдохнуть. Убить и не сдохнуть.

Так же, как и с безумцами, я все время маневрировал, не давая себя окружить. Благо, охотников было меньше, а пространство позволяло активно двигаться. Плюс мое мачете было гораздо длиннее, чем вражеские ножи, что тоже давало преимущество.

И все-таки, меньше чем через минуту я мог похвастаться парочкой глубоких порезов и царапиной на стекле шлема, а охотники продолжали наступать. Я ранил только одного, и то несерьезно.

Все-таки палачи это не зомби. Они и действуют умнее, и подыхать не хотят. Придется поднапрячься…

Я улучил мгновение, когда один охотник вырвался вперед от остальных, и влепил ему фронт-кик прямо в зубы. Сильный, а главное — неожиданный удар. Палач думал, что я рубану мачете, а вместо этого получил ботинком в морду. Отправился в нокдаун, но добить его я не успел — пришлось опять уходить от мелькающих ножей.

Один из охотников зашел сбоку и чуть было не ухитрился взять меня в клинч, чтобы повалить. Я ушел от захвата, но палач зацепился пальцами за ремень на моей груди и только рискованный удар мачете заставил его с воплями отпустить. Хотя как сказать, отпустить — пальцы еще пару мгновений цеплялись за ремень, правда, палачу они уже не принадлежали.

Я не зря назвал удар рискованным. Обрубая вражеские пальцы, я заодно оставил сам себе рану бицепсе. Она кровоточила и заставила слегка онеметь левую руку. Охотники, почуяв даже крохотную слабость, усилили напор.

Ответом стал неожиданный бросок вперед. Взрывная контратака, в ходе который я резанул одному из них по лицу, лишив одного глаза и кусочка носа. Противника слегка стушевались, а я как раз оказался возле их стоящего на карачках приятеля. Того, кто получил в лицо ботинком.

Надо добавить, что ли.

Я размахнулся и так ударил по башке охотника, будто это футбольный мяч, который я собирался отправить в ворота через половину поля.

— О-о-у! — снова воскликнули зрители. Или это было «го-о-ол!»?

Голова охотника дернулась так сильно, что наверняка повредились шейные позвонки. Он бухнулся на спину со смещенной, сломанной челюстью и отключился.

Танцы продолжились. В моем ботинке хлюпала горячая кровь, алые струйки текли по груди и рукам. Все без исключения раны дико щипало от пота, и я ощутил, что начинаю выдыхаться. Конечно, укол наноботов прибавил энергии, но все равно я устал. Если первая волна по большей части и впрямь оказалась разминочной, то вторая оказалось сложной. А третья — еще сложнее.