Последний знаменный

— Подожди, — сказала она. — Я достану тебе твои оружие и патроны.

Он обернулся:

— Ты же только сейчас сказала, что не можешь.

— У меня два брата.

— И младший поможет тебе? Мы слышали много плохого об этом твоем братце.

— Он мне поможет, — пообещала Виктория.

Тан вернулся к ней:

— Тогда слушай. Оружие и патроны необходимо доставить в Ханькоу. От тебя требуется направить туда надежного человека, который проследил бы за их прибытием и хранением, пока мы не заберем. Как только оружие будет там, сообщи мне.

— Ты будешь в Ханькоу?

— Я буду неподалеку.

Виктория облизнула губы:

— Я помогу тебе при одном условии, Тан.

— Ты будешь мне ставить условия?

— Если ты хочешь получить оружие, то да.

Несколько секунд он смотрел на нее. Затем спросил:

— Какое твое условие?

— Я доставлю оружие в Ханькоу лично. Сама прослежу, чтобы вы могли им воспользоваться. Но я тоже останусь в Ханькоу. Я хочу быть с тобой. Что бы ни случилось, после того как оружие будет у вас в руках, я хочу быть с тобой.

Он нахмурился:

— Виктория, когда мы получим оружие, то сразу начнем войну с Цинами. Многие будут убиты. Возможно, погибну и я.

— Именно поэтому я и хочу быть с тобой.

— Но и тебя могут убить.

— Мне это не страшно.

— Нам придется скрываться в горах, предстоит жизнь, полная тягот.

— И этого я не боюсь.

Он взглянул на ее прекрасное бело-розовое тело, безупречные ухоженные руки. И осознал, возможно впервые, силу ее желания.

— Ты никогда больше не увидишь свою семью.

— Я ничуть не сомневаюсь, что увижу мою семью, — возразила она. — Когда мы победим и Цины будут свергнуты, а мы войдем в Пекин и Шанхай.

— Но если мы не свергнем Цинов, то тебя, не исключено, ожидает публичная казнь. Даже брат не сможет спасти твою жизнь. Если тебя обвинят как агента гоминьдана.

— Ты не веришь, что мы победим, Тан?

— Конечно, верю. Но следует быть готовым к любому исходу.

— Ты и так готов. А теперь прими мои условия, и я добуду тебе оружие.

У Пин низко поклонилась своему хозяину.

— Мисс Виктория здесь, — сообщила она.

Адриан нахмурился, прошел мимо своей служанки и встал в дверном проеме гостиной. Виктория сидела на диване у окна, повернувшись к нему спиной. «Никогда, — подумал он, — она не выглядела такой красивой». Волосы уложены в непривычном для нее стиле помпадур, одета по последней западной моде: платье плотно облегает талию, подчеркивая линию бюста и бедер, юбка приподнята до колен, открывая ботинки и чулки. Он так страстно ее захотел, что ему стало дурно. Однако в голосе не прозвучало и тени обуревавших его чувств.

— Какая честь, — отметил он.

— Мне нужна твоя помощь. — Ее тон был резким, деловым. И по-другому в ее положении было нельзя.

Адриан сел напротив нее, беззаботно закинув ногу на ногу.

— Тебе нужна моя помощь, — эхом отозвался он и заметил, как сильно, несмотря на все старания казаться спокойной, она взволнована, даже сплетя пальцы рук, она не могла унять их дрожь, и видно было, что пот на лице выступил не столько от жары, сколько от напряжения.

— Разве это тебя не радует?

— Конечно, радует или обрадует. Скажи, что я могу для тебя сделать?

— Все мною сказанное должно остаться между нами. — Она встала и захлопнула дверь. — Мне приходится вверять тебе всю мою судьбу да и саму жизнь.

Адриан сел рядом с ней на диван. Разомкнув ее руки, он мягко взял одну в свои ладони. Не выпуская ее, он приложил тыльную сторону своей руки к корсажу ее платья.

— Как она поднимается, когда ты дышишь. Обещаю тебе, дорогая сестра, что я, как никто другой, позабочусь о твоей жизни.

Дворецкий начал заикаться от волнения.

— Маршал здесь, хозяин, — с трудом произнес он, — маршал.

Роберт поднял глаза от газеты, а Моника — от шитья. Было воскресное утро, и она недавно вернулась из церкви; Роберт на проповедь не ходил. Он тут же встал, чтобы поздороваться с невысоким плотным мужчиной, который ожидал в холле имения Баррингтонов, — одетый в гражданское платье, он выглядел как преуспевающий торговец.

Роберт не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел Юань Шикая не в военной форме. После казни Чжан Цзиня у него не осталось своего человека в Запретном городе, тем не менее из донесений различных своих агентов Роберт был прекрасно осведомлен, сколь знаменитый солдат преуспел с тех пор, как отказался ввязываться в авантюру с «боксерами». Маршал Юань по-прежнему служил наместником в провинции Шаньдун, где создал свою вотчину с армией, по слухам не имевшей равных в Китае, обученной на японский манер и экипированной по западному образцу. Цыси, по-видимому, принимала все это как должное, поскольку считала, что Юань находится на переднем крае обороны против японцев. Он был ее последним знаменным.

Но увидеть его здесь, в Шанхае... Разумеется, что когда один наместник вторгается в пределы другого, то это делается вот так, частным порядком. И Роберт не мог забыть последний такой частный визит Юань Шикая к нему.

— Юань! — Хозяин дома протянул обе руки и почувствовал крепкое ответное рукопожатие, во время которого маршал испытующе смотрел ему в глаза, такая у него была привычка.