Последний знаменный

Роберт передал бумагу Монике.

— Ты веришь ему? — спросила она.

— Нет. Но я не сомневаюсь, что они мертвы. Думаю, ты согласишься со мной, что Вики слишком часто вступала в смертельную игру с дьяволом.

— Я очень сожалею, — сказал Сунь. — Однако нам предстоит много сделать. Прежде всего добраться до побережья.

— Ты хочешь довериться Ли?

— Согласно этому письму, он всему миру сообщил о намерении встретиться со мной и обсудить будущее Китая. Кроме того, он совсем другой человек, нежели был Юань.

— Возможно, это так, — согласился Роберт. — У него нет той властности и жестокости. Может быть, это выгодно для тебя, но не для него. Боюсь, он не способен руководить своими полководцами, наместниками и мандаринами так же решительно, как Юань.

Сунь кивнул:

— Я никогда не думал, что объединение Китая, создание нового демократического государства будет легкой задачей. Но поскольку это задача всей моей жизни, я не собираюсь сдаваться. Ты поможешь мне, Баррингтон?

Роберт ответил не сразу. Он взглянул на Монику: лицо ее не выражало никаких эмоций, но ему казалось, что он догадывается, какие мысли терзают ее.

— Нет, — вымолвил он.

Сунь кивнул в знак согласия.

— Пойми меня правильно, Сунь, — продолжил Роберт. — Я глубоко уважаю тебя и твое дело. Но я не могу служить ему. Мой прадед Роберт Баррингтон остался в Китае служить Цинам. Три поколения нашей семьи сто лет сохраняли им верность. Теперь нет ни Цинов, ни моей семьи, за исключением меня самого, жены и сына. Не думаю, что Баррингтоны могут еще что-то предложить Китаю. Мне видятся большие несчастья впереди.

Моника с облегчением вздохнула.

— А как же торговый дом? — поинтересовался Сунь.

Роберт усмехнулся:

— Я завещаю его гоминьдану.

Сунь некоторое время размышлял, потом кивнул.

— Может, ты и прав. Я принимаю его от имени гоминьдана. — Он улыбнулся в свою очередь. — Вы служили Цинам, как ты сказал, долго, преданно и честно. Ты знаешь, Юань Шикай любил называть себя последним знаменным. Но ты был более предан династии, чем он. Я считаю тебя последним знаменным, Роберт Баррингтон. Иди с Богом и благоденствия тебе.

ЭПИЛОГ

Роберт Баррингтон оказался прав в своих худших предсказаниях. Ли Юаньхун проявил себя честным человеком, но слабым политиком. В охватившем Китай хаосе Сунь Ятсен на части территории страны создал жизнеспособное государство, но его власть распространялась только на территории южнее реки Янцзы. Север великой страны был разделен между милитаристами и милитаристиками. Сунь заигрывал с российскими коммунистами, получая от них помощь. Однако после его смерти в 1924 году нация осталась без вождя. Его место досталось Чан Кайши. Нарастала анархия под влиянием набирающей силу Коммунистической партии Китая.

Внутренние распри на время были забыты из-за всенародной войны против японской агрессии, которая длилась с 1937 по 1945 год. Когда она закончилась, коммунисты пришли к власти и наконец объединили страну в тех границах, в которых она существовала до смерти Цыси.

Однако к этому времени Дом Баррингтонов давно был предан забвению.