Последствие (ЛП)

Я не могла не быть очарована агентами, сидящими за загроможденными столами и стопками бумаг. Запах подгоревшего кофе и свежеотпечатанной копировальной бумаги наполнял воздух в помещении, которое, как я инстинктивно знала, никогда не было полностью тихим, независимо от времени дня или ночи.

Я впитала все, что могла, за то время, которое потребовалось, чтобы пройти по офису. Конференц-зал. Комната отдыха. Кладовая. Кабинеты.

— Который из них твой? — спросила я небрежно.

— Большой, — сказал он в качестве объяснения.

Он считал себя умным. Он понятия не имел.

На этом этаже было три больших офиса. В трех разных углах. Возможно, он и не сообщил мне точного местоположения, но он значительно сузил круг моих поисков.

Наконец, мы свернули в изолированный коридор, который вел в противоположный конец большого помещения. По обе стороны были двери, и ни в одной из них не было окон. На одной стороне коридора рядом с дверными косяками были номера. На другой стороне были таблички с именами и без номеров — шкафчики для улик.

Он кивнул головой в сторону комнаты.

— Здесь.

Положив руку на спину Джульетты, я провела ее в комнату, и мы сели за металлический стол с крючками посередине для наручников. Остальная часть комнаты была пуста, если не считать необходимого двустороннего зеркала.

Включите музыкальную тему, потому что очевидно, что эта встреча должна была стать фантастическим эпизодом «Закона и порядка».

Мейсон сел по другую сторону стола от меня, слегка улыбаясь, как будто хотел помочь мне чувствовать себя непринужденно в таком страшном месте.

Я встретила его пристальный взгляд и спросила:

— Ты помнишь, как в первый раз привел меня в подобную комнату?

Он вздрогнул.

— Мне было пятнадцать.

Что-то похожее на сожаление мелькнуло в его глазах, но я знала, что это было только для виду. Не в первый раз в своей жизни я признала, что у нас с Мейсоном одинаковые таланты. Лжецы, мы оба. Мы манипулировали, обманывали и разыгрывали шоу, чтобы получить то, что хотели. Мы просто жили по разные стороны закона.

Его стиль обмана был терпимым. И он никогда не стремился к чему-то столь простому, как материальные блага.

Мейсон хотел чего-то большего, что было бы труднее приобрести. Он охотился за будущим и свободой.

— Начнем? — он спросил небрежно, как будто у меня был выбор. Он улыбнулся моей дочери так, как, я знала, он считал приятным. Но я видела волка внутри. Или кровожадную акулу. — Привет, Джульетта. Меня зовут Мейсон.

Она посмотрела на него, ничего не сказав. Я подавила улыбку.

Он протянул руку, и она посмотрела на меня, ожидая разрешения.

— Нет? — спросил он, когда она не сделала ни малейшего движения, чтобы взять его ладонь. Он дал пять, она все еще ничего ему не ответила. Не теряя никакой уверенности, он сжал руку в кулак. — Стукнемся кулаками? Давай посмотрим, как ты справишься с этим. Давай же, не оставляй парня в подвешенном состоянии.

Она хихикнула. Он прорвался сквозь ее стену. Она прижала свой крошечный кулачок к кулаку Мейсона, и это было все, что я могла допустить, чтобы не нырнуть между ними и не разнять их. Он отдернул руку со звуком взрыва. Джульетта засмеялась громче.

Мейсон Пейн очаровывает мою дочь.

Он ухмыльнулся ей.

— Это скучная комната, не так ли, Джульетта?

Она огляделась и кивнула.

— Почему здесь так темно?

— Да, тут довольно тускло, — согласился он. — Ну, вот что я тебе скажу. Если ты ответишь на мои вопросы, я попрошу одного из моих друзей отвести тебя туда, где мы храним закуски. Это было бы нормально?

Она прикусила нижнюю губу и покачалась на стуле.

— Я должна спросить свою маму.

Улыбнувшись ей сверху вниз, я кивнула.

— Все нормально. Тебе просто нужно быть честной с Мейсоном, хорошо? Ты можешь ответить на его вопросы?

— Да, — немедленно ответила она, как будто это был самый глупый вопрос, который она когда-либо слышала. Очевидно, не было ничего такого, чего бы она не сделала ради закусок. Вероятно, это у нее от Сойера.

Я шучу. Это у нее от меня.

Когда Мейсон снова завладел ее вниманием, он спросил.

— Кто-то забрал тебя у твоей мамы на днях, Джульетта? Когда ты была в детском саду?

— Плохой человек, — сказала она ему.

Мейсон, казалось, искренне переживал за нее.

— Он был очень плохим человеком. Он причинил тебе боль, когда ты была с ним?

Она покачала головой в обе стороны, так что было непонятно, что она имела в виду. Я вцепилась в подлокотник своего металлического стула, пока он не врезался мне в ладони. Я бы убила его, если бы он прикоснулся к ней. Аттикус — засранец.

— Скажи ему, милая. Он хочет помочь нам, чтобы это никогда больше не повторилось.

— Он толкнул меня, — тихо сказала она. — И он не позволял мне ходить в ванную, когда я этого хотела. Он сказал, что я должна была все время молчать.

Я сразу же почувствовала сильную тошноту. Я не могла вдохнуть достаточно воздуха или удержать свое тело от дрожи. Мейсон заметил это и налил мне стакан воды. Сжимая пластиковый стаканчик в попытке успокоиться, я осторожно потягивала ее.

— Почему он позволил тебе вернуться к твоей мамочке? — спросил Мейсон, игнорируя мой небольшой срыв.