Последствия

доверительно поймав глаза мальчика своими.

– Ладно. – бросил Софокльз и убежал к братьям, в стороне которых нарастал детский плач.

«Что же меня тянет помочь этому ребёнку?» – размышлял юноша, возвращаясь домой.

Несколько часов вырисовывая наброски здания, Антипатрос пришёл к выводу, что не обязательно строить отдельный дом, а можно воспользоваться примером жилища Изокрэйтса – пристроить к комнате ещё одну, но больше, и проводить занятия в ней. С этим наитием ему вспомнилось приглашение Михаэля и, решив докончить чертёж завтра, он побежал к другу.

Быстро найдя нужное здание, сливавшееся с однотипностью соседних домов, постучавшись, Антипатрос открыл дверь после того, как за ней прокричали о том, чтобы гость входил.

– Ты как раз вовремя. Проходи. – зацепившись за открывающуюся дверь, сказал Михаэль.

Перед Антипатросом сразу предстал могучий квадратный стол, выставленный в центре комнаты, с уже расставленной на нём едой. Михаэль посадил гостя напротив себя и начал ухаживать за ним. Еда ничем не отличалась от той, которую Антипатрос ел дома в Афинах: рыба, приготовленная с несвойственным обычной еде профессионализмом, разнообразные фрукты, ячменный хлеб. Темы для разговоров мужчины выбирали необычные для местности, в которой они об этом упоминали: наука, жизнь полисов, искусство.

– У тебя ведь нет детей? – уточнил Антипатрос.

– Нет.

– Зачем же ты согласился с постройкой школы?

– Во-первых, голосовать могли не только те, у кого есть дети. А во-вторых, мне понравилась твоя идея.

Согласившись с честными аргументами друга, Антипатрос продолжил доедать хлеб.

– Что ж, а теперь завершающая часть мероприятия. – торжественно произнёс Михаэль, доставая из шкафа амфору.

Налив жидкость в заранее приготовленные стаканы, он протянул один Антипатросу, другой оставил на своей стороне.

– Выпьем за успех нашего предприятия, и чтобы Софокльз получил, что хочет. – стоя произнеся тост, Михаэль поднял стакан и начал поглощать напиток, краем глаза смотря на Антипатроса.

Юноша отпил небольшой глоток жидкости, как его горло окотила неприятная волна горечи. Он хотел убрать стакан от губ, но быстрая рука Михаэля подтолкнула его обратно, тем самым заставив Антипатроса выпить весь стакан.

– Фу, что это? – отбрасывая стакан от лица, проскрежетал юноша.

– Лучшее Хиосское вино.

– Гадость, даже не разбавленное. – всё ещё морщась, заявил не пробовавший спиртное Антипатрос.

– Значит, ты ещё не распробовал. – подливая вино, с улыбкой заключил Михаэль.

– Прости, но я больше не буду. – отмахиваясь, воспротивился молодой человек, но остался сидеть на месте.

– Подожди… нельзя пить без тоста. Даже если ты не хочешь, я продолжу, так что теперь твоя очередь.

– Про что? Я ни одного не знаю. – попытался бесконфликтно отказаться Антипатрос.

– Придумай. Расскажи в нём, чего желаешь больше всего. Иногда эти желания сбываются. – заполняя второй стакан, добавил Михаэль и выпрямился, ожидая тоста.

– Я хочу… чтобы мы успешно построили школу… чтобы дети учились с радостью.

– Может быть что-то, кроме этого. Необычное.

– Хочу найти девушку, которую полюблю с первого взгляда.

Залпом, Михаэль выпил всё содержимое стакана.

– Если ты не выпьешь, это не сбудется. – с улыбкой произнёс мужчина, взяв Антипатроса в ловушку последнего желания.

Закрыв глаза и заранее приготовившись почувствовать горечь, юноша быстро влил в себя вино, но к своему удивлению, почувствовал вкус более приятный, чем испробованный им в первый раз. И хотя в Афинах, как и во всей Элладе употребление неразбавленного вина считалось унижением человеческих достоинств, об этом Антипатрос забыл под беспрерывным разговором, во время которого ему казалось, что речь Михаэля продолжается в его мыслях.

– Как и обещал, больше не буду заставлять тебе пить. Но мы так хорошо сидим. Давай расскажем друг о друге. – предложил мужчина, убирая амфору под стол.

Михаэль затянул историю о своих странствиях по Элладе, продолжая то, чем занимал друга днём: о посещённых им полисах, о знакомствах с учёными, философами и более подробно о том, как принял участие в одной из экспедиций на Пинд. Иногда отвечал на вопросы Антипатроса, который, заслушавшись интересным рассказом, незаметно для себя, выпивал уже третий стакан вина, амфору с которым сам достал из-под стола, не считая ещё первых двух, которые влил в себя с лёгкой руки Михаэля.

Закончив повествование, Михаэль предложил тост, который молодой человек, к оправданным ожиданиям рассказчика, поддержал. И, произнеся невнятную речь, друзья ударились стаканами и выпили лучшее Хиосское вино.

За Михаэлем настал черёд Антипатроса, неожиданно резко начавшего свою историю. Захмелевший юноша рассказал всё: и про то, что вырос в семье высокопоставленного чиновника, что сбежал от отца, не примерившись с укладом его жизни, что единственное, чем он теперь может зарабатывать – это знания, полученные в Афинах…

Последующее Антипатрос вспоминал туманно.