Последствия

Собрание состоялось вечером, а до этого времени Антипатрос отвлекся, намеренно забылся о предстоящем выступлении, разбирал книги и остальные вещи, взятые из дома, уделить внимания которым у него не хватало времени, часть которого в прошлые дни он проводил за работай, а остальное – высыпался после перетруждения. Как только начало темнеть, а к этому времени имуществу были отведены новые места, молодой человек отправился к дому старосты, который занимал большую площадь в центре деревни, а Антипатрос шёл к нему из угла поселения. Дверь молодому человеку открыла жена старосты, высокая пожилая женщина, знавшая о том, что за ней стоит Антипатрос, так как только он знаменовал своё прибытие стуком и не входил без разрешения, после чего он зашёл в большую комнату: как в театре, по всему периметру, от стены у двери до небольшого пьедестала у противоположной, ровными рядами с одинаковым расстоянием между сиденьями были расставлены стулья. Агатта, так звали старушку, заметив, что садится тот всё из-за той же почтительности не намерен, предложила молодому человеку выбрать место и ждать начала собрания, а сама ушла в другую комнату.

Одно из сидений уже было занять, но со спины Антипатрос не мог узнать кто это, поэтому сел рядом с ним.

– Здравствуйте, Антипатрос. – ожидаемо для молодого человека, начал мужчина, и из-за предсказания обращения тот, к кому были обращены эти слова, не вздрогнул, как это обычно с ним бывало при резких, не предвиденных им действиях.

– Здравствуйте. Раз вы уже знаете моё имя, то позвольте узнать ваше.

– Михаэль.

Голова, плечи и часть груди Антипатроса уже были повёрнуты в сторону худого, но с видимыми щеками лица мужчины лет тридцати, и юноша протянул ему руку. Михаэль ещё быстрее Антипатроса проскользнул по сиденью, засунул ноги между ножками стульев и размашисто пожал ладонь, ухватив её за запястье.

– Рад с вами познакомится. Вы не местный? – спросил Антипатрос, забирая свою конечность из стальной хватки мужчины, но не показывая виду болезненного сковывания руки.

– Ели можно так сказать, у меня нет места – побуду здесь несколько дней, потом уеду, там поживу неделю, после, может быть, вернусь сюда или поеду дальше.

– Зачем тогда вы пришли на собрание?

– В этой деревне я бываю чаще остальных мест, может быть, через пару лет перееду… но ещё не решил на сколько. Вас я тоже не припомню среди жителей. – не уступая в интересе о личности собеседника, красиво улыбаясь, спросил мужчина

– Да, я приехал с неделю назад.

– Вот как, и откуда, если не секрет.

– Из Афин.

Разговаривая с Антипатросом, Михаэль улыбался постоянно, и даже когда он спрашивал, тон его был весёлый, что мешало понять искренность слов и их подтекст. Сначала это привело Антипатроса в недоумение, но, перестав это замечать, он произвёл на лице такую же эмоцию. Тем временем комната стала наполняться людьми, здоровающимися как с молодым человеком, так и с его новым знакомым.

– Что же заставило вас поменять жизнь в крупнейшем полисе на небольшую деревню? – вернувшись к заглавной части разговора, спросил Михаэль.

– Смена привычной обстановки благотворно влияет на работу мозга, вы должны понимать меня.

– Да, конечно. Давайте перейдём на «ты», разница в возрасте у нас не большая, так что, я думаю, это будет уместно. – предложил Михаэль, хотя разность их цифр была велика, и минимум которых Антипатрос сосчитал, как тринадцать.

– Хорошо. – поддержал юноша, после чьего положительного ответа собеседники улыбнулись ещё шире.

– Чем ты здесь занимаешься: поле, охота, может быть, искусство?

– Это как раз будет решено на собрании. Я хочу организовать в деревне школу.

– Интересная неосуществимая идея…

– Я понимаю о чём ты, но, чтобы не повторять несколько раз, я прошу тебя подождать собрания – на нём я всё объясню. – Антипатрос, только и ожидавший раскрытия томившейся в нём идеи, перебил Михаэля.

– Как скажешь.

– Позволь задать тебе такой же вопрос.

На неожиданное высказывание юноши Михаэль выразил недоумение.

– Чем ты занимаешься? – повторился Антипатрос. – Для путешествий надо иметь достаточно денег. Не можешь же ты ни пить, ни есть и ни спать.

– Я зарабатываю, как получится, и зависит это больше от того, где я нахожусь.

Подходившую к концу беседу прервал староста, вышедший из второй комнаты.

– Попрошу внимания! – прикрикнул он на остальных, не прекращавших шум. – Так бы сразу, а то каждый месяц одно и то же. Поднимите руку те, кто хотел бы огласить свой вопрос.

«А за это время не так уж много нового произошло. Только пара рук: Байон, этот афинец, лесоруб и пара животноводов.» – подумал человек, назвавшийся Михаэлем.

На пьедестал по очереди выходили жители, обсуждали интересующие их вопросы, но ничего примечательного в них не было, и целью своей они могли иметь только поддержание существования места, в котором, не наклонившись к плугу или не разрубая метровые в диаметре деревья, они могли заспорить, подраться, посвататься или любое подобное действие, в прямом своём значении не имевшее места в органе демократического самоуправления. Предпоследним поднялся хлебопашец Байон.