Последствия

Имея несколько идей, но пока в черновиках, Слава остаток дня проходил с Петром Семёновичем, пытаясь ему уступать и подбирать жизнерадостные темы для разговоров. После ужина Борис спешно вышел из комнаты, озабоченный самим собой, и не предупредив сожителей о цели. В очереди на приём вечернего туалета Слава и Пётр Семёнович стояли последние, куда отправились за полчаса до обхода. На входе шедший после старика Слава отставил Интерна и повторил план. И в точности его исполнил: быстрее Петра Семёновича почистил зубы, зашёл в кабинку, откуда вышел уже с баллоном, и, спрятав его за спиной, так как у каждой раковины висело зеркало, подошёл к старику, но встал не за ним, а чуть поодаль, сбоку, и когда Пётр Семёнович наклонился к воде, без размаха ударил его по голове. Старик не вскрикнул, опустился на колени, а его голову поддержал край раковины, в то же время Слава начал поднимать его на ноги. Он плескал в его лицо водой, раздавал пощёчины. Перед очередным, несчётным, замахом, Пётр Семёнович начал приходить в себя: сперва открывал рот, потом заморгал и наконец очнулся. Увидев державшего его подмышками Славу, старик нахмурился, это изменение физик видел в нём первый раз, а после, оттолкнув его от себя, выпрямился и поставил ноги устойчиво шире плеч.

– Вышедшее из недр погибшего феодального общества современное буржуазное общество не уничтожило классовых противоречий. Оно только поставило новые классы, новые условия угнетения и новые формы борьбы на место старых. Наша эпоха, эпоха буржуазии, отличается, однако, тем, что она упростила классовые противоречия: общество все более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса – буржуазию и пролетариат. – размахивая руками, шагая по помещению, монотонно, но с напором диктовал Пётр Семёнович.

– Какой ты прекрасный так. Нет, того не надо! Ты останешься со мной. – вытягивая руки к старику, но как от огня отдёргивая и снова подставляя с желанием погреться, воскликнул Слава.

– Не перебивай! Ты новенький? Я тебя не помню.

– Здесь уже два года.

– Как! – воскликнул Пётр Семёнович, хватаясь за голову и нервно расчёсывая залысину.

– Не беспокойтесь, не беспокойтесь, теперь вы надолго.

– А они? А ты за кого? – пронзительно посмотрев на Славу, гремел Пётр Семёнович.

– Вот так вопрос, «за кого?», конечно за нас.

– Нас?

– Вас.

– Палата моя там же?

– Да, да, на этом этаже. А т ы там уже были?

– Был. – сказал Пётр Семёнович и побежал к выходу.

Следом бросился и раззадоренный Слава. Но, пробегая мимо раковины, над которой Пётр Семёнович чистил зубы, и откуда Слава зачерпывал воду, где забыл закрутить вентиля крана, старик поскользнулся на выбежавшей за пределы керамических краёв и растёкшейся по кафелю бесформенной луже и упал на пол, за ним не удержал равновесия и Слава, но он падал уже на старика и локтем приземлился прямо между его бровей. Почувствовав резкую головную боль и осознавая, что произошло, Слава скатился с тела Петра Семёновича на пол и, стоная, пролежал пару минут. На его завывания забежал Интерн, присел рядом с мужчиной и начал говорить, что Слава не слышал и, опираясь на тело старика, попытался подняться. Получилось это попытки с третьей.

– Слава, он не дышит! – воскликнул Интерн, нагибаясь над Петром Семёновичем. – И пульса нет.

– Умер? – растерянно произнёс мужчина, вытирая лицо.

– Да, да! Что делать? Они поймут, ты ему лицо сломал.

Закусывая губы и выкручивая себе пальцы, Слава оборачивался вокруг себя.

– К раковине, быстрей тащи, пока кровь не растеклась.

«Вот нравится мне в нём эта примитивная, но быстрая сообразительность!»

Слава положил лицо Петра Семёновича лбом на край раковины, а тело согнул в коленях.

– Баллончик поставь в кабинку. – заметил Интерн.

Слава удалил следы своего присутствия, и они вышли из туалета.

– У меня странное предчувствие, будто мы чего-то не досмотрели. – настороженно произнёс Интерн.

– Ничего, я всё проверил. Зато двух зайцев одним ударом…

– Фактически двумя.

– Тогда двух за одну попытку.

– Уговорил.

Туалет располагался в одном из концов коридора, во время одного из поворотов которого, Интерн зашёл за спину Славы и воскликнул:

– У тебя кровь на затылке!

Слава провёл рукой по голове, отчего та загудела, и, когда вынес её перед собой, увидел бордовые пятна на пальцах.

– Чёрт, сильно заметно? – воскликнул физик, машинально втирая кровь в ладонь.

– Ты растёр, и можно принять за волосы, но она застынет. Надо вернуться и смыть.

– Нет, пойдём на третий.

Стараясь избегать коридоров с общими камерами, выбирая места с большим наполнением одиночных, они добрались до туалета. В кабинках они заметили несколько пар ног, но Слава, засунув голову под сильную струю воды, промыл рану и вышел неопознанным.