Последствия

- Что ж, скажу. Получай. Уйдя из дома и связавшись с повстанцами, этими проклятыми террористами, ты предал семью. Как будто они какие-то борцы за свободу, а не... а не преступники, которыми на самом деле являются!

Дэв со звоном бросает вилку и нож:

- Они не террористы. Они начинали как движение сопротивления, но теперь они законное правительство, Уэбб. И реальная сила на их стороне. - Он вытирает губы салфеткой. - Дни Империи сочтены.

Внезапно Уэбб вскакивает, опрокинув стул:

- Следи за своим языком. То, что ты только что сказал, - измена.

- Это ты следи, - возражает Дэв, оставаясь сидеть. - Да и какое тебе дело до Империи? Тебя выгнали из Академии, а до этого над тобой издевались как могли.

Уэбб выпячивает грудь:

- Благодаря им я стал лучше.

- Благодаря им ты превратился в злобное ничтожество.

- И этот слизняк еще смеет называть себя моим братом?

С этими словами Уэбб бросается к Дэву через стол. Но он уже основательно набрался коджа-рома, а его брат трезв как стеклышко. Дэв ловко отскакивает, и Уэбб врезается в стену, повалив пустой стул.

Но даже пьяный, Уэбб все равно опасен. Он замахивается на Дэва, и оба падают, осыпая друг друга ударами и ругательствами. Наконец Глен откашливается, берет миску с овощами и с размаху швыряет ее об стену. Миска с грохотом падает на пол, по стенам и потолку разлетаются листья салата.

Братья поднимают головы, словно застигнутые врасплох свистосвиньи.

- Сядьте, оба, - командует Глен, откидываясь на спинку стула. - Живо.

Его дети послушно подчиняются.

- Папа, он первый начал... - начинает Дэв.

- Не слушай эту вероломную обезьяну, папа, - прерывает его Уэбб.

- А ну тихо! Похоже, вам крайне необходимо преподать урок. Я уже стар, и вы оба появились на свет позже, чем мне бы хотелось. Я считал себя одиночкой, простым фермером, пока не встретил вашу мать - да упокоят звезды ее душу. - Он прикладывает ладонь к сердцу и закрывает глаза. - Так что я кое-что повидал на своем веку.

- "Мне пришлось ползти к зданию академии на четвереньках сквозь грязь и колючки, а горные медведи отгрызли мне обе ноги..." - издевательски бормочет Уэбб.

Глен направляет на него нож:

- Хватит нести чушь, парень, пока я не исполосовал твою шкуру сухим стеблем!

- Извини, папа, - бурчит Уэбб.

- А теперь слушайте. На круги своя возвращается то, что мы уже проходили. Прежде миром правила Республика, и так будет снова. На какое-то время наступит всеобщая радость, и все будет тип-топ, но потом кто-то опять решит, что знает, как лучше. И Новая Республика - или Самая Новая Республика, или Республика Этой Недели - будет жестоко их подавлять, а те, с лучшими, по их мнению, идеями, станут отважными повстанцами, Республика превратится во врага, и все повторится в очередной раз. - Глен потирает глаза. - Я достаточно стар, чтобы помнить те времена, когда Республика погубила себя сама. Ее не захватила Империя - она сама стала Империей, медленно и постепенно, не за одну ночь, но за годы и десятилетия. Спелый плод всегда вкусен, но он не может оставаться таким вечно. Любой плод сгниет на ветке, если провисит достаточно долго. Не забывайте об этом.

- Папа, - говорит Дэв, - в этот раз все будет иначе.

- Он выбрал свою сторону, - заявляет Уэбб. - А я - свою.

- В том-то и проклятая проблема! - Глен ударяет кулаком по столу. - Вы оба выбрали свою сторону, хотя вашим выбором должна стать семья. Всегда и при любых обстоятельствах. Но вы сидите и ссоритесь, словно стая птиц из-за первого и последнего червяка. Помните Локвейнов? Старик Кат сражался во время Войн клонов. Он понял истину: ни одна из сторон в войне не может быть правой. И он поступил так, как следовало, - остепенился, завел семью и ни во что больше не ввязывался. Но вы двое...

Раздается вой двух СИД-истребителей.

Имперцы здесь просто так не появляются. Дэв внезапно все понимает.

- Ты меня выдал, - в ужасе шепчет он, глядя на брата.

- Империя хорошо платит за повстанческую мерзость, - пожимает плечами Уэбб, но слова его звучат уже не столь уверенно - к ним примешиваются стыд и чувство вины.

Неожиданно раздается выстрел. В воздухе вспыхивает голубой оглушающий разряд, и Уэбб, вскрикнув, падает лицом в миску с пюре из кореньев. Дэв в страхе таращится на него.

- Папа...

- Ты веришь в то, что делаешь, Дэв?

- Да... верю.

- Прекрасно. Меня это вполне устраивает. Надеюсь, ты прав. - Глен вздыхает. - А теперь лучше беги, через заднее окно. Возьми в сарае мотоспидер.

- Папа... спасибо.

- Иди.

- А ты?

Отец пожимает плечами:

- Скажу им правду, что ты выстрелил в меня и бежал.

Он направляет на себя парализатор и нажимает на спуск. Разряд отбрасывает старика на спинку стула, и он со стоном падает.

Сморгнув слезы, Дэв подбегает к нему, хватает оружие и выпрыгивает в заднее окно в то самое мгновение, когда с треском ломается входная дверь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Над Миррой висит туман. Кажется, будто даже ярким обжигающим лучам солнца с трудом приходится пробиваться сквозь его плотную пелену. Поднимающийся пар искажает все вокруг - влажность не просто ощущается, она видна невооруженным взглядом.