Последствия

— Запустите дроид-разведчик, — кивает он ей.

— Запускаю дроид-разведчик «Гадюка» с идентификационным номером BALK1, - кивает она в ответ.

Нажатие кнопки, и в космической пустоте появляется облачко газа — стартует дроид. Это имперский дроид, похищенный и перепрограммированный для целей Альянса — вернее, Новой Республики.

— Все в порядке? — спрашивает Дельтура.

Она поворачивает ручку на пульте и щелкает переключателем. Экран начинает заполняться данными, в динамике слышится странная закодированная песня дроида.

— Уже поступает информация об атмосфере.

— Спасибо, офицер Нирииан.

Он берет ее руку и целует.

Она слегка улыбается. Эта ее улыбка невероятно для него ценна — сам тот факт, что ему, похоже, в одиночку удалось пробить ледяную стену, которой она себя окружила, заставляет мичмана поверить в себя, в нее, в них обоих, в Новую Республику. Да даже во всю Галактику! Его распирает от оптимизма.

Он выходит на связь. На экране появляется лицо Акбара. Адмирал выглядит усталым, что вовсе не удивительно — не так-то просто удерживать вместе расколотую на куски Галактику. Дельтура может лишь догадываться, какой это груз для мон-каламари.

— Разведчик запущен, — докладывает Дельтура.

— Отлично, мичман, — отвечает Акбар. — До встречи через шесть часов.

Шесть часов — время, которое потребуется дроиду-разведчику, чтобы оказаться в космосе над Акивой. Хотя он наблюдает планету уже сейчас — маленький шарик, парящий где-то за пределами поля космического мусора.

— У нас есть время, — улыбается Нирииан. — Ужин, потом отдых?

— Ужин, потом кое-что еще, потом отдых.

Она коротко хихикает. Музыка для его ушей.

* * *

Спор продолжается далеко за полночь, столь же бурный, как и гроза за стенами дворца сатрапа. Впрочем, сатрап, похоже, единственный, кого нисколько не интересует ни то ни другое — он сидит в углу, привалившись к стене, и храпит.

— Не стоит забывать, что у нас есть кредиты, — напоминает Арсин Крассус, постукивая костяшками пальцев по столу. Он всегда так делает, когда считает, что сказанное им крайне важно, и похоже, что считает он так всегда, поскольку стук повторяется с раздражающей частотой. — Кредиты, которые мы можем потратить, как нам заблагорассудится.

Джилия Шейл сидит с каменным лицом. За последние несколько часов она почти не пошевелилась, словно происходящее нисколько ее не утомляет, в отличие от остальных.

— Кредитами Галактику назад не купишь, — возражает она. — На них не купишь души и умы ее обитателей. А имперская казна далеко не столь внушительна, как когда-то, Арсин.

— У нас до сих пор есть резервные счета. Банковский клан владеет немалыми богатствами, которыми можно воспользоваться…

— И ввергнуть Галактику в рецессию? — раздраженно фыркает Шейл. — О да, так мы точно завоюем доверие народа.

— Речь не о том, чтобы завоевать доверие всех, — возражает Крассус. Тук-тук-тук. — Как я уже говорил, лучший путь — формально основать осколок Империи. Заключить перемирие с этими паршивыми псами из Новой Республики — пусть живут по-своему, а мы по-своему. Мы с ними и так уже в состоянии холодной войны, так закрепим это положение дел официально.

Шейл закатывает глаза:

— Да, конечно. Давайте построим стену посреди Галактики. У них будет своя половина, а у нас наша. Так ничего не выйдет. Объясняю еще раз тем, кто готов слушать: мы проиграли эту войну. Мы сыграли чересчур глупо, самонадеянно и безрассудно — и поплатились за это. Никакого перемирия не будет. Новая Республика не позволит нам забрать наши игрушки во Внешнее Кольцо. Нас будут преследовать как военных преступников. Некоторых посадят в тюрьму, а других казнят.

Слоун наблюдает за архивариусом, который с трудом поспевает за ними, делая записи. Он и сатрап — единственные формально не участвующие во встрече, кому разрешено здесь находиться. Даже Адеи нет — хотя, естественно, дверь охраняют штурмовики.

Арсин снова наклоняется вперед и начинает говорить, постукивая пальцами по столу:

— Шейл, вы выдающийся стратег Империи, и при этом вас не устраивает имперская стратегия…

— Арсин, — бросает Рей, — если и дальше будете стучать по столу, я переломаю вам пальцы.

— Я… Да как вы смеете так со мной разговаривать? — багровеет он.

— Она права, Крассус, — усмехается Пандион. — Ваша дурацкая привычка крайне раздражает. Только попробуйте еще раз, и я сломаю вам другую руку, чтобы впредь было неповадно.

Банкир садится, скрестив руки на бочкообразной груди и дуясь, словно обиженный ребенок.

— Я не выстраивала стратегию Галактической Империи, — начинает Шейл. — Еще раз повторюсь: я была против обеих версий «Звезды Смерти». Я выступала против ее постройки с самого начала, однако мои противники не позволили мне ни на что повлиять — разве что, может быть, на Хоте. Но «Звезда Смерти» стала нашей гибелью. Как в старой поговорке: «Не работай в одной шахте со своими детьми». Мы поступили глупо, вложив столько времени, денег, усилий и жизней в экосистему этой гигантской боевой станции. Всему виной тщеславие Палпатина.