Последыш

После этого сумасшествия тело вдруг расслабилось и стало как холодец. Такого приятного ощущения Ника никогда не чувствовала. Она расслабилась, тяжело дыша и не сразу заметила, что ее руки освобождают, мужское тело отодвигается, унося тепло и твердость. Конечно, это же сон.

Потом Матай накрыл ее одеялом и поцеловал в висок. Лег поверх одеяла, прижимая Нику к себе.

— Теперь ты веришь, что женщинам тоже очень приятно заниматься любовью?

Спорить смысла не было. Он легко доказал. Выходит, Олеська не врала, когда утверждала, что наслаждалась сексом, а не просто обменивалась на полезные штуки. Ника ведь думала, она просто притворяется, из-за гордости, ведь больше ничего поделать не может — она в плену у четырех самцов. Оказывается, удовольствие, которое получает женщина, существует. Но как такое возможно? Это просто в голове не укладывалось. Столько лет… столько женщин в стае и ни одна ни разу не заявила, что это приятно? Или Ника просто не слушала?

Она перебирала в голове разговоры, пока смутно не вспомнила — да, парочка самок утверждала, что бешеные скачки с самцами им нравятся, но Ника не поверила, думала, врут. Мама ни разу ничего такого не говорила. Может ли это означать, что мама никогда ничего такого не испытывала? Ни разу за свою короткую тяжелую жизнь?

Ника всхлипнула. Какая ужасная участь — никогда не узнать, как бывает приятно…

— Ника.

Его голос звучал растеряно.

— Да?

— Бог мой, ты плачешь?

— Это другое.

— Ты испугалась?

— Нет, я вспомнила маму.

— Маму? — изумился Матай. — Сейчас?

— Не знаю, почему, — поспешила соврать Ника. Все-таки мама слишком личное, чтобы ему рассказывать.

А то, что произошло между ними, не личное? Это что, в порядке вещей, каждый день происходит?

Действительно, каждый день. Олеська делает это каждый день, не зря же она слюну роняла, ожидая своих мужей. Теперь понятно, почему.

Это другое и ничего не меняет, поспешила Ника себя убедить, но тут сон, который, конечно, не заканчивался, вступил в полную силу и не дал додумать.

Утром она проснулась одна и обрадовалась этому. Значит, и правда, сон.

Надела новые джинсовые шорты и красивую футболку с дельфином на груди, тщательно расчесалась и спустилась к завтраку.

Дверь в столовую была нараспашку, Матай уже ждал, нетерпеливо смотря на лестницу, по которой она спускалась.

— Хочешь побегать? — спросил альфа сразу после приветствия.

— Побегать? — удивилась Ника.

— По лесу. Со мной.

— Зачем?

— Выгулять наших зверей.

— Поохотиться?

— Не обязательно, — он пожал плечами. — Погуляем, а там посмотрим, как дела пойдут.

Ника открыла рот, но пока думала, строить планы стало поздно.

Дверь открылась — вошла Ларим с Марией.

Наверное, впервые за последнее время Ника подумала, что сестра появилась не вовремя. Они отправились завтракать, а Матай ушел, ссылаясь на дела.

После завтрака они втроем уже привычно прогулялись по поселку и зашли в дом Ларим. Та побежала к телефону, который начал трезвонить еще на подходе к крыльцу.

— Да! Да, это я, милая. Где ты сейчас? — голос Ларим звучал очень нервно, она почти всхлипывала. Ее рука, держащая трубку, дрожала. — Приезжай! Приезжай немедленно. Нет, ты никому не сделаешь хуже. Нет, он не дал разрешения. Ну и пусть, ты моя дочь и можешь приехать в любой момент. Сколько тебе времени нужно добраться? Да, я дома, жду. Приезжай, слышишь?

Ларим опустила трубку и осталась стоять на месте. Ее плечи подрагивали.

— Мне нужно… нужно подготовиться. Моя дочь будет здесь через час.

Ларим как слепая побрела по коридору и исчезла в кладовке. Сестры переглянулись — наверняка она хочет остаться одна. Получается, они свободны, могут делать, что угодно.

— Пойдем, может, побегаем? — просила Ника. В голове тем временем вертелось ночное происшествие — то ли сон, то ли быть. Если сон, почему такой натуральный? Если быль, почему утром Матай не напомнил, ничего не сказал?

— Перекинемся? — удивилась Мария.

— Конечно. Так чего бегать?

— А не боишься?

Ника махнула рукой, мол, нет, конечно. А голове продолжали вертеться ночные воспоминания. Тут уже не до страха было.

— Матай сказал, парк вокруг его дома предназначен для всех, кто хочет побегать оборотнем, главное, за забор не забегать, иначе можешь попасть в лес, а там все что угодно случается. Внутри безопасно.

— А если там кто-нибудь будет?

— Из местных? И что?

— А если там будут самцы?

— Тогда они там будут и все. — Буркнула Ника.

Мария неожиданно сжала губы и кивнула. Сестры больше не разговаривали, добрались до парка и вошли в раздевалку, откуда уже выскочили волчицами. Нырнули в парк и стали изучать окрестности.

Волков встретили почти сразу же, но это были щенки. Ника уже сто лет не видела щенков вблизи, почти забыла, как приятно они пахнут. Щенки с радостным тявканьем побежали на сестер, запрыгнули на них сверху и принялись возиться в получившейся куче.

Мария вначале стояла столбом, пока по ней прыгали, а потом принялась играть, напрыгивать, будто собирается укусить и, быстро уворачиваясь, отскакивать. Ника не отставала.