Последыш

- Для христиан, - кивнула княгиня. – Это постановление церкви. Вернее, строгая рекомендация, которую в ряде случаев тоже можно обойти. Гражданские власти в это не вмешиваются, поскольку брак является прерогативой церкви. А вот относительно язычников действует как раз императорский указ. Теоретически для язычников нет ограничения по количеству жен. У князя Владимира – до крещения – их было столько, что даже турецкий султан его вряд ли превзойдет. Поэтому еще в прошлом веке по согласованию с Первыми из Волхвов император своим указом ограничил число жен у язычников тремя, ну или пятью в исключительных случаях.

- И семь, - добавила, подумав, по особому разрешению императора и волхвов.

«Ни фига себе! – обалдел Бармин. – Официально разрешенный гарем? Совсем местные головой тронулись!»

- Значит, три жены.

Сама по себе концепция многоженства его не смутила. Как любой нормальный мужчина, он не мог, - хотя бы в тайне, - не мечтать на тему «если б я был султан». Но с другой стороны, вбитые в него намертво воспитанием и образованием идеи моногамии не могли не тревожить совесть. Ведь, если у мужчины, три жены, им бедным приходится терпеть рядом с собой официально разрешенных соперниц, да еще и притираться друг к другу, чтобы не превратить семейную ячейку в перманентный бедлам.

- Значит, три жены, - сказал он вслух.

- Три, - подтвердила княгиня. - Во-первых, твоя бабушка Барбара Менгден урожденная княжна Корибут-Воронецкая. Она умерла молодой, но была единственной из жен Карла Менгдена, кто имел право на графский титул. Соответственно, ее сын Сигурд – являлся первым наследником. Второй женой была Елизавета Глинская, родная тетка Нестора - нынешнего главы рода Глинских. Как вторая жена она имела титул ненаследственной баронессы фон Менгден. У нее было две дочери - твои тетки и сын – твой дядя. Ее дочери были замужем, носили другие фамилии и в восстании не пострадали, а сын – дворянин Петр Менгден, - участвовал. Он служил тогда в армии и, как офицер, попал под трибунал. Петр умер на каторге, но у него, по слухам, остались вдова и дочь, однако следы их затерялись, и где они сейчас я не знаю. Ну и третья жена - Марфа Аленкина. Младшая жена. Она по закону носила дворянский титул Менгден. Ее дочь замужем за каким-то шляхтичем в Польше. Связи мы с ними не поддерживаем, никаких прав на титул эта девочка не имеет.

- Полно родни… - покачал головой Бармин. – Глинские, Воронецкие, Аленкины…

- Да, - подтвердила княгиня. – Много. Придется тебе, Ингвар, поднапрячься. Михаил Семенович подготовил на такой случай подборку материалов. Там пять толстых папок и несколько подшивок статей из газет и журналов. И это только о том, что касается твоего деда. Вернее, его жен и детей, потому, что о самих Менгденах мы поговорим отдельно.

- О них тоже есть подборки документов?

- Разумеется. Мы просто боялись, что, не имея необходимых знаний и опыта работы с документами, ты с этим не справишься. Оттого и не спешили говорить с тобой на эту тему.

«Вот же идиоты! – возмутился Бармин. – Сколько времени потрачено впустую!»

- Я понял, - озвучил он очевидное. – У отца тоже было несколько жен?

Предположение, не лишенное смысла, особенно в свете рассказанного ему княгиней.

- У твоего отца было две жены: твоя мать и вторая жена - Маргарета фон Менгден, урожденная Браге. Когда начались аресты она бежала с дочерью в Данию к своим родственникам и позже, едва стало известно о смерти Сигурда, вышла замуж повторно. Полагаю, она с этим мужчиной перед этим жила вместе уже несколько лет. Мы с ними, как ты понимаешь, никаких отношений не поддерживаем.

- Понятно… - протянул Игорь, пытаясь осмыслить нарисованную бабкой картину. Получалось, что кроме родной сестры у него есть где-то в Дании еще и единокровная.

- Но постойте, - сообразил он вдруг, - если ваша дочь была первой женой моего отца, значит она тоже была язычницей? Но вы же, насколько я мог видеть, православная христианка. Как так?

- Хельга была христианкой, но муж вряд ли позволил бы ей воспитать тебя в православной вере. Все Менгдены исторически язычники. Во всяком случае, по мужской линии.

- В клане тоже все язычники?

- Нет, - покачала головой княгиня, - не все. Но клана, как такового, уже нет. Он упразднен императорским ордонансом, и о его восстановлении речь пока не идет. Вот вступишь в права по всем правилам, тогда можно будет попробовать восстановить не только клан, но и всю Северную марку[45].

- Северная марка? – переспросил Игорь, впервые столкнувшийся с этим географическим понятием. – А это, что такое?