Послеполуденная Изабель

Прости, пожалуйста, за опоздание с этим письмом. Моя дочь, Эмили Ирен де Монсамбер, родилась седьмого марта 1978 года. Ее вступление в мир было не самой легкой прогулкой. Я рожала больше двенадцати часов. Возникла угроза, когда обнаружилось обвитие пуповиной. Началась контролируемая паника. Экстренное кесарево сечение. Немедленная анестезия для мамы – против чего я бунтовала, поскольку мне хотелось быть в здравом уме в момент ее прибытия в этот чудесный бордель, который и есть жизнь. Но, когда мне вспарывали живот, пришлось отключиться от реальности на несколько часов. Проснувшись, я снова принялась кричать. Потому что увидела, что колыбелька рядом с моей кроватью пуста. Естественно, я предположила худшее, и тут же подумала: если у меня отнимут и этого ребенка, я просто не смогу жить дальше. Но дежурная медсестра успокоила меня, сказав, что я родила девочку и она находится в отделении интенсивной терапии для «обычного наблюдения», и я снова подумала о худшем. Я настояла на том, чтобы мне позволили увидеть ее, хоть и была крайне слаба. Медсестра отказалась. Я опять кричала. Мой муж – оказалось, он всю ночь проспал в кресле возле моей кровати и вышел покурить, прежде чем я пришла в себя, – вернулся в палату и изо всех сил старался успокоить меня. Он сказал, что был в отделении интенсивной терапии, и там все вроде бы в порядке.

Как я уже говорила, мы назвали ее Эмили, и она поистине восхитительна. У нее аура спокойствия и сияния. Конечно, я дико предвзята. Конечно, я испытываю самую глубокую безусловную любовь к моей необыкновенной дочери. Конечно, я все еще беспокоюсь, что из-за сложных родов могут быть нарушения в развитии, хотя врачи продолжают уверять меня, что все хорошо. Но в этом и заключается проблема прошлой трагедии: она затмевает все. И ты постоянно думаешь, не нацелится ли на тебя снова злая судьба… как в драме, связанной с появлением Эмили на свет. Возможно, это еще одно следствие трагедии: она заставляет поверить, что оболочка жизни не просто хрупка изначально (что почти эмпирическая истина), но может расколоться и поглотить тебя целиком в любой непредвиденный момент.

Но я по природе своей романтик-пессимист; из тех, кто верит, что счастье, если и случается, ужасающе скоротечно. И, перечитывая все написанное, я прошу прощения за свой озабоченный тон. Эмили, хотя и излучает спокойствие, в настоящее время страдает от колик, и всю эту неделю мне удается поспать не более двух часов подряд без перерыва. С моего благословения Шарль переселился в гостевую спальню.

Вот такие мои новости из Парижа. Помимо того, что я думаю о тебе с любовью и страстью.