Послушай из уст любви

Одиннадцатилетний период, проведенный в Баликесире, был периодом, когда духовная основа, возведенная руками благочестивой матери, перешла на руки ее муршида Хз. Эдхема, целиком взявшего на себя ответственность за его дальнейшее поэтапное развитие. Ограничивая его материальные потребности, тот дал ему почувствовать очищающую силу аскетизма – довольствования самым малым, и тем самым довел его- будущего совершенного человека (инсани – камиль), разделившего с народом все его горести, до состояния духовного обелиска. Здесь же, по наставлению шейха, он начал брать уроки музыкальной грамоты и игры на нэй, 10 а позже научился играть на фортепиано и на скрипке, что позволило ему в дальнейшем использовать музыку как альтернативный путь, для передачи своего духовного опыта воспитанникам, посредством сочиненных им духовных песнопений (илахи). Во время работы управляющим отдела Просвещения в городе Монастырь его муршид – Эдхем Шах перешел в мир иной, сообщив ему в духовной реальности о том, что оставляет его вместо себя. После этого он подаёт заявление в Ведомство Просвещения, где просит назначение в священный для мусульман город Медину и прождав несколько лет, в конце концов получает должность директора школы Идади-и-Хамиди в Медине. Переехав в Медину, в течении четырех лет, он наравне с государственной службой находится также в духовном служении у шейх уль-Мешайих Сеййит Хамза Рифаи и далее получает от него разрешение на наставничество (иджазет). Хз. Хамза Рифаи высоко ценил его и однажды, указывая на его высокий духовный уровень, сказал: «Не знаю сынок, то ли я твой шейх, то ли ты мой».

После возвращения в Стамбул, в 1908-ом году, Кэн'ан Рифаи начал наставническую деятельность в дергахе11 «Умм уль-Кэн'ан», который построила для него мать. Будучи профессиональным педагогом и опытным специалистом в области образования Кэн'ан Рифаи начал широко применять свои знания в духовной практике. Здесь прошли духовное воспитание многие видные деятели того времени; поэты, писатели, ученые, религиозные деятели. Вот имена некоторых из них: директор стоматологических и фармацептических школ Сервер Хилми бей, знаменитый каллиграф Азиз Эфенди, одна из первых женщин -философов Турции Семиха Джамаль, которая перевела на турецкий язык многие оригинальные работы Платона, Эпиктета и других античных философов, дантист Зия Джамаль Боюкаксой, писатель – филолог Сафие Эрол, знаменитый архитектор Экрем Хаккы Айверди, его сестра, писательница и общественный деятель Самиха Айверди, автор огромного количества книг и статей, которая продолжила его путь уже в ином русле, Мешкуре Саркут – также продолжительница его пути, всю жизнь посвятивщая популяризации его воззрений, шейх – уль исламы того времени Гейдар-заде Ибрахим Эфенди, Несими Эфенди и Абдулла Эфенди, Абид Эфенди- представитель Кельдонского патриарха Египта.

После распада Оттоманской империи, в 1925-ом году новым турецким правительством был принят закон о запрете на деятельность религиозных обителей и орденов. Тогда обитель «Умм уль- Кэн'ан» также закрыли, но будучи собственностью его семьи она продолжала использоваться в качестве семейней резиденции и отлично сохранилась до наших дней. После этого события Кэн'ан Рифаи не пришёл в уныние, заявил своим последователям, что послушание закону государства является требованием шариата и ничто в этом мире не может произойти вопреки воли Аллаха. Он сказал:

«Аллах проявляется повсюду, будь то посредством чего либо или без них, и не надо говорить, что кто-то закрыл обители, Аллах – вот кто сделал это. Мы то знаем, что именно Всевышний является тем, кто организует и творит. Ты же запрещаешь своему ребенку приближаться к огню, хотя он и не понимает этого, плачет и сопротивляется. Все что делает Истинный имеет глубокий смысл, скрытую мудрость, в этом и заключается суть таухида». 12

Он продолжал работать до последних дней своей жизни – давал уроки, сочинял музыку, писал книги, читал лекции и вел духовные беседы. Он всегда говорил, что придет день, когда тасаввуф начнут изучать в университетах. Кэн'ан Рифаи умер 7 июля 1950 года и был похоронен во внутреннем дворе мечети Меркез Эфенди, рядом с могилой матери Хатиджы Дженан.