Послушание (СИ)

— Ну да, а что? — без рук стянув кроссовки, я чмокнул невесту в висок и сразу пошел в душ, потому что жарко пиздец.

— Отлично, тогда я иду в поход, — довольно протянула она, хлопнув в ладоши.

— Кого куда? — возмутился я, выглядывая из ванной.

— В поход день-ночь-день, — терпеливо повторила она, — мы с одноклассниками каждое лето ходим, как сессия закончится.

— Пиздец, — резюмировал я, стаскивая пропотевшую футболку, — ладно, у меня как раз в субботу мальчишник.

С удовольствием поплескавшись, я в одних шортах уселся за стол, где меня уже ждала тарелка борща со сметаной. Отпускать нижнюю хрен знает куда хрен знает с кем было стрёмно, но это ее дело, традиция же, вроде. А я и набухаться смогу, как положено, и проспаться. Она и так на меня поставила песню «Мастер добрых дел», потому что с похмелья я не подарок. Ну и я на нее в ответ тоже, чтобы отличать ее звонки от остальных.

— А ты, кстати, в чем пойдешь? — поставив на стол тарелку с котлетами и рисом, Катерина села напротив и взяла ложку.

У нее всегда такие порции крошечные, я б коту и то больше давал. Но она ж худышка, видимо, ей хватает.

— На свадьбу или мальчишник? — уточнил я и ответил, не дожидаясь конкретизации: — На мальчишник как обычно, а для свадьбы у меня есть брюки и рубашка, — да, увы, в единственном числе, потому что меня такие шмотки носить без повода нереально заставить, — а ты?

— М-м, не знаю, — вздохнув, она потерла лоб, — наверное, нужно платье какое-то, но у меня с этим напряг.

— Ну купим, — пожав плечами, я потянулся за куском хлеба, — ты когда вернешься?

— В воскресенье к вечеру, точно не скажу, — Катя встала, чтобы поставить свою тарелку от борща в раковину, — нас автобусом из города вывезут и потом на нем же мы вернемся на автовокзал.

Уже вечером я наблюдал, как она собирает рюкзак, в котором могла бы и сама поместиться. Шмотки, запасная обувь, посуда, пятилитровая бутылка воды, консервы. Когда появились проблемы со впихиванием спальника, я тяжело вздохнул и встал. Вытряхнул все на пол, сунул спальник в самый низ, под него запихал плоские жестянки, чтобы не мешались, потом положил бутылку, плотно утрамбовал вещи и ещё сверху место осталось. Посуду распихал по боковым карманам, прицепил на резинки коврик, из шкафа достал тонкую мягкую ветровку, которая греет на отлично, из гостиной принес небольшой выкидной нож.

— Спасибо, — смущенно пробормотала Катя, затягивая ремни на лямках.

— Ты это вообще поднимешь? — я с сомнением поскреб небритую щеку.

— Конечно, я и больше носила, — поставив рюкзак на кровать, она подлезла в лямки снизу и выпрямилась. Подкинула его, устраивая на спине удобнее, застегнула спереди крепления на груди и животе, — мы с восьмого класса в походы ходим, все нормально.

— От горшка два вершка, толщиной с мой палец, а туда же, в походы, — с улыбкой покачав головой, я обошел ее и взял рюкзак за ручку. Девочка отстегнулась и выпуталась из лямок. А баул потянет килограмм на десять, может, больше, чего она туда наскладывала? Ладно, доверимся ее опыту, так и быть, — надеюсь, ты не сломаешься.

— Я шесть лет занималась карате, чего бы мне сломаться? — фыркнула Катя, отбирая у меня рюкзак и ставя его у выхода.

Я смотрел ей в спину, тонкую, хрупкую спинку и пытался поднять челюсть без помощи рук. А потом пришел ржач. Едва не всхлипывая, я с трудом опустился на кровать и разлёгся на спине, но так стало ещё смешнее от звука собственного смеха.

— Ты чего гогочешь? — Катя наклонилась надо мной, и я едва не захлебнулся ржачем.

— Карате, — всхлипнул я, утирая слезы тыльной стороной ладони, — господи, карате!

— Ну да, карате годзю-рю, с шести до двенадцати лет, — несколько смущенно прорекламировала она, — а что такого-то?

— Я думал… — выдавливая причину сквозь смех, я повернулся на бок, держась за уже болящий живот. — Ты меня типа отпугивала…

— А, ты про тот вечер, — улыбнувшись, девочка улеглась рядом и притерлась ко мне поближе, — не думаю, конечно, что мои навыки с тобой бы прокатили, но я бы попыталась, честно.

От души смеясь, я поцеловал ее в лоб и прижал к себе. Сто семьдесят сантиметров агрессии и пятьдесят килограмм боевых искусств, тоже мне.

Утром я привез Катерину на автовокзал. Ночью были даже мысли тряхнуть стариной и прогуляться с ней, но от этой идеи пришлось отказаться. Не то чтобы я старый уже, но… Ну, типа пусть идёт. Я тут охуею, конечно, от неизвестности, но, с другой стороны, вечером набухаюсь.

Вытащив ее рюкзак из багажника и запихав в заднюю часть автобуса, я отошёл к своей машине и закурил. Катя со всеми поздоровалась и вернулась ко мне.

— Можешь домой отвезти? — она протянула мне на ладошке кольцо. — Забыла утром снять, вдруг потеряю.

— Лишь бы я его не проебал, — усмехнулся я, забирая драгоценность и пряча в карман на бедре, который плотно застегивается на молнию, — связи там не будет, да?

— Ну, где-то будет, — пожав плечами, Катерина крепко ко мне прижалась, — мы ведь до сих пор ещё так надолго не расставались, да?