Послушание (СИ)

Вспомнив вчерашнее, я завелся буквально с полоборота, но силой воли задавил возбуждение, оставляя на поверхности концентрацию. Мне нравилось наблюдать, как скользят мои собственные загорелые руки, жилистые и здоровые, по ее немного смуглому мягкому телу. Подняв взгляд на ее мордашку, я чуть-чуть наклонился и лизнул тонкие губы. Катя подалась навстречу практически всем телом, приоткрывая рот. Я ударил лениво, слабо, напоминая и ставя на место. Еще раз, потому что она глухо застонала. Тяжело дыша, девочка опять замерла, глядя на меня широко раскрытыми глазами, и ох уж эти мне огромные зрачки торчка. Но лучше такая зависимость от эмоций, чем от веществ.

Невозможно было оторвать взгляд от моей грубой темной кисти с массивными спортивными часами, ласкающей нежную красивую девушку. Горячие, скользкие от смазки губы напрягались вместе с бедрами, но за это не нужно наказывать, она еще не умеет так хорошо себя контролировать. С каким удовольствием я буду ее всему учить…

Катерина застонала сквозь плотно сжатые зубы, когда я мягко коснулся клитора. Пощечина и сразу же еще одно прикосновение. И еще. От следующего удара она застонала, не дожидаясь ласки, попыталась губами ухватить мои пальцы.

— Очень плохо, — спокойно, пусть и хрипло произнес я, ударяя куда серьезнее, чтобы наказать по-настоящему, а не доставить удовольствие.

Отступив на полшага, я с удовлетворением отметил, что она виновато опустила взгляд. Считая про себя, я смотрел на нее, скрестив руки на груди. Ждет еще прикосновений, но не может попросить. Отголосок движения руки был хорошо виден по плечу, но я не стал за него наказывать. Она уже наказана. Катя заметно начала нервничать, когда я досчитал до сорока, на семидесяти бросила на меня осторожный взгляд.

— Не расстраивай меня больше, — досчитав до ста, я протянул руку, ухватил ее за кольцо на ошейнике и уселся на диван.

Уткнув ее лицом в ширинку, я сцепил зубы, когда через ткань ощутил, что она лижет давно вставший член. Извиняется, значит. Умничка.

— Давай сама, — скомандовал я, расстегнув тяжелую пряжку, с которой она без рук точно не справится.

Ее волосы достаточной длины, чтобы можно было намотать в два оборота, но я сделал один и положил ладонь на заднюю сторону ее шеи, пока девочка зубами справлялась с пуговицей и молнией. Уже почти расстегнув, она дернулась, но не отстранилась. Приподняв ее голову, я ласково погладил моментально проступившую ярко-красным царапку. Видимо, собачкой прищемила, глупышка.

Я предоставил ей самостоятельно вылизывать член, подготавливая его, прикрыл глаза, позволил себе резко выдыхать, когда хотелось застонать. Ей ведь нравится видеть, что мне хорошо, вчера вон чуть в сабспейс не ушла.

Сегодня она сразу взяла глубоко, я ладонью почувствовал, как дрожат от напряжения мышцы ее шеи. Чуть передвинув руку, я пальцами накрыл ее горло и сквозь зубы застонал, ощутив в полной мере все движение. Активно принимая, Катя тяжело дышала, едва успевая вдохнуть, торопилась и явно теряла контроль над собой.

Потянув за волосы, я снял ее с члена, достал из кармана презерватив.

— Иди к папочке, — пробормотал я, помогая ей устроиться у меня на коленях.

Тут же одернул себя, заглянув ей в лицо, но она то ли не услышала, то ли ей плевать. В любом случае, сейчас начинается самое сложное для нее.

Я не разрешил отклониться назад и упереться руками в мое бедро, не разрешил наклониться вперед. Держа за волосы и шею, не помогал держаться прямо и двигаться, только не давал наклоняться. Скоро у нее устанут и начнут ныть ноги, посмотрим, что будет.

Девочка двигалась размашисто, покачиваясь и явно изо всех сил сжимая зубы. Смотрела мне прямо в глаза, жмурилась, полностью садясь на член, сжималась на нем. Горячая, узкая, бесстыдная, как и положено хорошей нижней. Идеальной.

За тихий стон я легко шлепнул ее по щеке. Сглотнув, Катя замолчала. Я видел, как судорожно сокращается ее шея от стараний не шуметь. Не выдержала, застонала еще раз, почти всхлипнула, рывком насадившись, глубоко, жадно стискивая. Я сильно, без жалости, со звонким шлепком опустил ладонь на ее ягодицу, заставив вздрогнуть, сжал пострадавшее место. И переборщил, ублюдок.

— Больно? — хрипло прошептал я, стирая слезу с ее щеки.

— Пожалуйста, хозяин, — дрожащим шепотом, не переставая двигаться, жмурясь, — я не хочу, чтобы это кончилось, пожалуйста, я не хочу кончить…

— Ты должна, — несмотря на жалобный всхлип, Катерина все быстрее и мельче прыгала на члене, приоткрыв рот и почти не дыша, — сейчас.

Твердый приказывающий тон сработал — она вскрикнула, прогибаясь в спине, вжимаясь промежностью в меня так, что я и сам кончил, успев ухватить ее за плечи и не дать сильнее свести лопатки, чтобы сама себе суставы не вывернула.

Тяжело выдыхая, я притянул ее к себе, целуя шею, грудь, мокрые щеки.

— Ты такая умница, детка, — бормотал я, на ощупь распутывая узел, — пять звезд тебе, маленькая.

— Простите, хозяин, — всхлипнула она, все никак не переставая рыдать, — я не могу…