Послушник дьявола (Хроники брата Кадфаэля - 8)

- Он одновременно и лжет, и правду говорит, - безнадежно и с некоторым раздражением вздохнул Хью, когда они ехали по предместью обратно в замок. То, что он говорит об отце, почти наверняка правда. Отец застал его рядом с убитым Клеменсом, решил, что Мэриет - преступник, и вынес приговор. Так он у вас и оказался. Вот почему во сне он вел себя по-другому, не так, как днем, когда бодрствовал. Но это не дает ответа на вопрос, кто убил Питера Клеменса. Ясно одно - Мэриет не убивал. Он не подумал и ошибся во времени, когда я его подловил. И если учесть, каким неожиданным был этот вопрос для него, довольно ловко все объяснил. Однако слишком поздно. Он ошибся - этого достаточно. И что нам теперь делать? Предположим, мы оповестим всех, что младший сын Аспли признался в убийстве и сунул голову в петлю? Если он действительно жертвует собой ради кого-то другого, ты думаешь, тот человек выйдет вперед, развяжет узел на его шее и наденет петлю на свою, как это сделал Мэриет для него?

- Ни в коем случае, - убежденно сказал Кадфаэль. - Если он, спасая свою драгоценную шкуру, допустил, чтобы жизнь невиновного превратилась в ад, сомневаюсь, что он попытается снять его с виселицы. Да простит меня Бог, если я неверно сужу о нем, но на совесть здесь полагаться нечего. Ты вынудишь и себя, и закон лгать ни за что ни про что, а парня заставишь страдать еще сильнее. Нет. У нас есть еще немного времени, пусть все останется как есть. Через два или три дня к нам в аббатство начнут съезжаться на свадьбу, и Леорика Аспли можно будет спросить, каково было его участие в этом деле, но, поскольку отец абсолютно убежден в виновности сына, вряд ли он поможет нам найти настоящего убийцу. Только не трогай Леорика, Хью, пока свадьба не закончится. Предоставь его мне на это время. Я тут кое-что придумал.

- Поступай, как считаешь нужным, - сказал Хью. - Дело приняло такой оборот, что, черт меня дери, я и сам не знаю, что делать. Проступок Леорика касается больше Церкви, чем закона, которым я ведаю. Грех лишения мертвого человека христианского погребения и полагающегося ритуала не моя епархия. Аспли - покровитель аббатства, вот пусть господин аббат и будет ему судьей. Человек, которого я ищу, - это убийца. Я понимаю, ты хочешь вколотить в голову этому старому деспоту, что он плохо знает своего младшего сына, даже те, кто знаком с парнем всего несколько недель, больше верят Мэриету и лучше понимают его, чем его собственный отец. Желаю тебе успеха. Лично меня, скажу тебе, Кадфаэль, больше всего беспокоит вот что: я, хоть убей, не могу понять, кому в этих краях - Аспли, Линде, Фориетам или кому другому - могло понадобиться, чтобы Питера Клеменса не стало на свете. Застрелить его за то, что он был слишком самоуверен и слишком заигрывал с девушкой? Чепуха! Назавтра он уезжал, никто никогда раньше его не видел, вряд ли кому-нибудь пришлось бы увидеться с ним потом еще раз. Жених, похоже, был озабочен только тем, чтобы помириться с невестой после размолвки. Убить из-за этого? Нет, если человек не совсем сошел с ума. Ты говорил, что девушка готова строить глазки любому обожателю, но никто еще не умирал ради этого. Нет, тут что-то кроется, тут должна быть совсем другая причина, но, убей меня, я не понимаю, в чем она.

Это беспокоило и Кадфаэля. Небольшая ссора из-за девушки, из-за слишком усердного ухаживания за ней - это не оскорбление, это просто пузырь, вскипевший в обычно безмятежной жизни семьи, - нет, люди из-за такого пустяка не убивают. И никто ни разу не упомянул о более серьезной ссоре с Питером Клеменсом. Аспли - дальняя родня - мало знали его, их соседи и вовсе не знали. Если новый знакомый раздражает вас, но вы знаете, что он пробудет всего одну ночь, вы терпеливо выдержите его присутствие и вздохнете с облегчением, когда он уедет. Но вы не станете прятаться в лесу, ожидая, когда он проедет, чтобы выстрелить в него.

Но если не в самом убитом, то в чем тогда могла заключаться причина его смерти? Поручение, с которым его послали? Он не говорил, в чем оно состояло, по крайней мере пока Айсуда была в зале и могла слышать. А даже если потом он и сказал, что могло быть там такого, чтобы посла обязательно нужно было задержать? Дипломатическая миссия к двум северным лордам с целью обеспечить их поддержку мирным усилиям епископа Генри? Миссия, которую потом успешно выполнил каноник Элюар, к тому же так удачно, что это привело к заключению союза со Стефаном, а сам каноник в настоящее время сопровождает короля, возвращающегося на юг, где тот, довольный результатами поездки, проведет Рождество. В поручении, данном Питеру Клеменсу, не могло быть ничего дурного. У великих людей свои планы, и сегодня они могут быть рады визиту, который завтра покажется им ненужным, но Клеменсу, похоже, был обеспечен радушный прием, и Рождество обещало для него быть мирным.

Если же снова обратиться к человеческой сути Питера Клеменса, то он был безобиден - просто заехавший по пути родственник, который под семейной крышей распустил хвост, как павлин, а потом отправился дальше.