Послушник забытого бога (СИ)

Внезапно Гермигот оказался прямо передо мной, так близко, что ещё чуть-чуть — и он бы ткнулся своим носом в мой собственный. Его глаза смотрели прямо в мои, и я провалился в них. Мир вокруг перестал существовать, вместо него кругом был лишь свет. Этим светом был Гермигот, свет исходил от него, и из этого света вокруг создавались горы и моря, звёзды и планеты, и сам я тоже был частью его света. При этом меня наполняли тепло и нежность, словно сейчас Гермигот стал совсем огромным, ещё более пушистым и укрыл меня своим мехом от всего на свете, от всех напастей и проблем. Это состояние продлилось всего секунду, и всё вернулось на свои места: вокруг — снег, недалеко от меня в воздухе — парящая в воздухе огромная ласка. Только теперь я ощущал холод. А ещё связь с силой, которой Гермигот творил. Вот только как пользоваться этой связью, мне было непонятно.

— Теперь ты связан со светом, одной из самых мощных стихий, которыми можно оперировать на Суре, — объяснил Гермигот. — Как ей пользоваться — разберёшься, это не очень сложно. Но сейчас пришло время познакомиться с другой моей стороной.

С этими словами тьма за спиной боголаски пришла в движение. Его шерсть начала стремительно окрашиваться в чёрный цвет. Всё произошло очень быстро — передо мной на том же месте и в той же позе парила уже не белая ласка, а чёрный горностай тех же размеров с таким же огромным хвостом. На лапках были видны когти, слишком длинные для такого зверя, мордочка стала более заострённой. А глаза были красные и смотрели на меня так, что, казалось, существо сдерживается изо всех сил, чтобы не порвать меня на кусочки прямо на этом самом месте. За спиной у преобразившегося Гермигота словно горело маленькое солнце, ещё больше усиливая контраст между его чёрной шерстью и белизной окружающего мира. Сам зверь внушал иррациональный ужас, так что я инстинктивно сосредоточился на том свете, что был за его спиной. Сразу стало немного спокойнее.

— Не бойся… человек, — сказал горностай хриплым голосом, а слово «человек» и вовсе произнёс так, словно сплюнул, — не съем я тебя. Было бы очень глупой тратой сил тащить тебя в такую даль только ради этого. Я — проявление Гермигота, которым на Суре пугают маленьких детей. Я источник бед, страданий, разрушений и декаданса в искусстве. Прежде, чем я познакомлю тебя поближе со стихией тьмы и отправлю тебя на Суру, ты можешь задать мне свои вопросы. Теперь, когда на тебя не действует благостная аура моей светлой ипостаси, у тебя наверняка возникло их огромное множество.

Надо сказать, в этот момент у меня в голове кто-то словно включил тумблер критического мышления. До сего момента под воздействием ауры белой ласки я был в блаженном состоянии и воспринимал происходящие со мной как естественное и должное. Сейчас же под хищным цепким взглядом горностая я словно наконец-то начал осознавать всю фантастичность происходящего.

— Как далеко мы сейчас от Земли? — задал я первый тревоживший меня вопрос.

— Мы за пределами радиуса Хаббла.

Видимо, понимания на моём лице не отразилось, так что горностай продолжил:

— Что, астрономии в школе не было? Этот мир так далеко от твоего, что, с учётом расширения Вселенной, свет от его светила никогда не достигнет твоей планеты. Добраться сюда на космическом корабле невозможно, даже если двигаться со скоростью света. Но некоторые миры связаны друг с другом, это делает возможными перемещения между ними. Но о таком ваши астрологи, — видимо таким образом горностай выражал своё отношение к развитию науки в моём мире, — ничего не знают.

— Произошедшее со мной на Земле было случайностью? — спросил я про своё попадание в больницу в новогоднюю ночь. И всё, что случилось после.

— Можешь мне не верить, но я не знаю. Лично я с тобой ничего не делал. Так что почему именно у тебя в новогоднюю ночь разорвало аппендикс, можно только гадать. Может, случайность. А может, Бог твоего мира хотел, чтобы ты принял моё приглашение. Может, всё дело в твоих индивидуальных особенностях, а может, твои индивидуальные особенности — часть плана Бога твоего мира. Гадать бесполезно.

— Если я сейчас передумаю, ты вернёшь меня назад?

Доказывать, что я принимал решения в состоянии аффекта от божественной светлой ауры, было глупо. Да и смысла что-то менять уже не было. Но чисто гипотетически ответ на этот вопрос хотелось знать.

— Нет, мне проще будет здесь тебя убить. Там я тебя уже не оживлю: на земле мои возможности слишком ограничены.

— А откуда тебе столько известно о моём мире?

— Прежде чем заявиться к тебе, я немного поболтался в его ноосфере. Так что узнал о вашей цивилизации и времени, в котором ты живёшь, абсолютно всё. Хотя рекламу онлайн-курсов я бы предпочёл забыть.

— Ты создал Суру? — продолжил я задавать вопросы. Ответ на предыдущий меня не слишком смутил, это было ожидаемо.

— Нет, её создал кто-то другой. Это был мир-черновик. Но его создатель навсегда ушёл оттуда. Сура была обречена. Я более-менее привёл её в порядок.

— Зачем ты возвращаешься на Суру и зачем тебе там я?