Посмертная маска любви

Внезапно я пришел в себя, как будто под нос сунули вату с нашатырным спиртом, — резко запахло бензином и выхлопными газами. Я приоткрыл глаза — два старательных типа запихивали меня в багажник старого черного «жигуленка», который стоял, прижавшись задом к подъезду. Если бы они хоть догадались сначала вытащить из багажника канистру и запаску, может быть, им удалось бы утрамбовать мое длинное тело, но они слишком спешили и поэтому долго и безуспешно боролись с ногами, пытаясь положить мне их на голову. Еще два амбала стояли на стреме и не выпускали из подъезда любопытных жильцов.

Кричать я не мог, губы не шевелились — не нужно было смотреться в зеркало, чтобы понять, что рот заклеен скотчем. Руками я не мог двинуть — локти и запястья были связаны за спиной. Оставалось только протестующе мычать, но на мои слабые стоны никто не обращал внимания.

Наконец мое тело утрясли, прижав ноги к голове, а лицо — к давно нечищенным ботинкам. Затем крышка багажника с обреченным звуком захлопнулась, и «жигуленок», взревев мотором, рванул с места.

От резкого запаха и тряски я снова отключился…

Глава 18

С трудом выплывая из бесконечного забытья, я чуть заметно пошевелился и попытался распрямить затекшее тело. Ноги, скрипя и похрустывая, вытянулись. Застонав в полный голос от тупой боли, я с трудом сел и попробовал разлепить глаза. Веки вроде бы поднялись, но ни один квант света не проникал в зрачок — там, где я находился в данный момент, было темно, как на том свете.

Может быть, это уже преисподняя, подумал я, но тело болело так сильно, как, по моему мнению, после смерти болеть уже не может. Пошевелив руками (вроде бы ничего, еще худо-бедно двигаются), я пошарил вокруг себя и определил, что сижу на чем-то сыпучем, холодном и сыром.

Темно было, хоть глаз выколи! И пахло чем-то таким, какой-то влагой и гнилью, что ли… Кряхтя, я поднялся на ноги, постоял чуть-чуть, привыкая к вертикальному положению, и сделал шаг вперед. Ничего, кажется, я еще не забыл, каким способом перемещаются в пространстве прямоходящие обезьяны… Вытянутые руки ткнулись в мягкую сырую стену в потеках воды, а ноги угодили в лужу. На ощупь, как слепец, я пробирался вдоль стены, пытаясь нашарить окно или дверь. Ничего похожего на выход из этой преисподней не наблюдалось.

Тогда я сел и задумался. Кажется, пришло время немного напрячь свои мозги и определить, где я очутился. То, что я сидел около какой-то стены, правда скользкой и мокрой, не оставляло сомнений. Вне сомнения, скользкая стена находилась в помещении — к этому выводу приводил и анализ затхлого, неподвижного воздуха, который вязко забивал ноздри и скорее мешал, чем помогал дышать.

Вновь поднявшись на ноги, я оттолкнулся от стены и вытянутыми руками наткнулся на другую стену, такую же мокрую и противную. Еще несколько минут я кружил вокруг своей оси, как кот за консервной банкой, привязанной к хвосту, пока меня не осенило, что я нахожусь в круглом помещении, не более полутора метров в диаметре.

Я колупнул ногтями стену… От нее отвалился приличный кусок, рассыпавшийся в руках мягкими влажными комками. «Земля», — постепенно дошло до меня, и не могу сказать, что я сильно обрадовался, совершив это открытие. Короткая цепочка логических рассуждений вела к выводу, что я нахожусь в каком-то подвале или колодце, что я еще жив, не очень голоден, но очень сильно избит и потому не в лучшей физической форме.

Как я сюда попал? Обрывки недавних событий, скачущие в голове как диафильмы, напомнили мне связанную Кэтрин, драку с гантелями, четверых питекантропов в черной «Волге», и в мозгу сразу всплыл тошнотворный запах бензина. От таких воспоминаний меня чуть не вырвало.

Значит, эти дурни притащили меня и бросили в подвал. По всей видимости, я в гостях у их главаря, Рэма. То бишь у Рината. А может, не у Рэма, а, наоборот, у Касьяна? Узнал, подлюка, что я связан с близнецами, и решил меня к ногтю прижать. Из наших-то осталось всего ничего, больше ему не на ком отыграться. Но зачем я-то ему нужен? Разве что по старой памяти, отомстить за тот случай на чердаке. Но и это вряд ли… Скорее уж Рэм на меня зубы точит.

Во всяком случае, меня бросили сюда дожидаться чести быть представленным главарю бандитов официально. И вот, сидя на мокрой земле, я трепетно ожидаю аудиенции у его величества, короля волгоградской ОПГ, который по совместительству рисует голых баб. Интересно, неужели эти гориллы помогают ему еще и в живописи? Например, подсказывают цветовое решение или поставляют натурщиц с Тверской…

Кажется, предстоит небольшая прочистка мозгов… Я пошарил в карманах. Что у меня есть для самообороны? Руки нащупали свернутую в восемь раз газету и ручку. В другом кармане я обнаружил своего потрепанного дракончика. Отлично, как говорится, то, что доктор прописал! Зажигалка мне сейчас необходима, как луч света в темном царстве.