Посмертная месть

– Вот гаденыш!.. Смотри, как ловко замаскировался. А я-то думал, что у него настоящая вставная челюсть. Интересно, чем ему так башку отсекли?..

– Судя по шейным позвонкам, остро заточенным топором.

– Живому?

– Чтобы это определить, надо исследовать труп.

– Еще не исследовали?

– Пока нет, – вместо Медникова ответил Лимакин и усмехнулся: – Ждем-с, когда приплывет следом за головой…

Глава XVIII

Антон Бирюков и подполковник Таран тем временем в прокурорском кабинете обсуждали сложившуюся ситуацию. Выслушав предположение Бирюкова о том, что пакет с отрубленной головой подозреваемого Куксина приплыл из-под Кузнецка, Таран сказал:

– Примерно в ста километрах от райцентра по реке у нас расположен дачный поселок «Астра». Можно бы провести следственный эксперимент. Запустить оттуда соответствующий по весу муляж и посмотреть, куда он за четверо суток уплывет. Только это слишком долгая морока.

– Да она может оказаться и обманчивой, – добавил Антон. – Изменившийся ветер или, скажем, колебание уровня воды в реке покажут совсем другую картину. К тому же это ведь всего-навсего мое предположение. Голову могли бросить в речку где угодно.

– Конечно, но оперативников в «Астру» я все-таки направлю для проверки.

– Проверить надо, – согласился Бирюков и стал рассказывать Тарану об отпечатке следа «ауди» на месте ограбления автобуса и о том, как владелец кузнецкого рынка Пузырев на следующий день после бандитского налета разыграл автоинспектора на посту ГАИ у поселка Таежного.

Внимательно выслушав Бирюкова, подполковник Таран задумался.

– Странно, – после короткого молчания сказал он. – Вчерашним вечером я долго просидел с Пузыревым на берегу Ини недалеко от «Астры». Покидывая в речку камешки, Аскольд Денисович наговорил мне множество юморных бывальщин, однако об игре с автоинспектором в «Поле Чудес» не обмолвился. Возможно, для него это заурядный эпизод, а может быть, тонко продуманная акция, чтобы подчеркнуть свою непричастность к нападению на автобус.

– Хитрый мужик?

– По части изворотливости – гений с задатками умного лидера. Чтобы стать «крестным отцом» кузнецкой мафии, чужими руками убрал со своего пути около десятка уголовных «авторитетов». Кости ни одного из них до сих пор не обнаружены. В перечне нераскрытых преступлений наши острословы окрестили их: «Унесенные ветром».

– И за такие дела ни разу не попался?

– Шахтерский Кузнецк – это не ваш тихий райцентр, где, кроме как на халяву приватизировать начальственный коттедж, урвать нечего. Первоначальный дележ государственного богатства у нас шел по принципу: «Убей, иначе убьют тебя». Череда кровавых разборок и заказных убийств казалась нескончаемой. В этой бойне гибли не только участники разборок и пытавшиеся навести порядок сотрудники милиции. Отстреливали принципиально честных чиновников и следователей, кто становился на пути у жаждущих жирного куска. Для устрашения был даже запущен циничный афоризм: «Принципиальные долго не живут».

– Тебе тоже угрожали?

– Еще как! Дважды нанимали киллеров. Однако я, наверно, в бронежилете родился, – с улыбкой сказал Таран и продолжил: – В такой обстановке появление Пузырева, который взялся приводить братву к «присяге» единому лидеру, отцы города восприняли как избавление от беспредела. А руководство УВД, чтобы не перечить властям, сделало вид, будто считает лидирующего «авторитета» негласным помощником милиции по наведению порядка. К чести Аскольда надо отметить, что, взяв власть над братвой, он не попер буром во власть государственную, как это делают не в меру амбициозные выходцы из криминального мира. Для удовлетворения честолюбия Пузыреву хватило городского рынка.

– Кто торгует на этом рынке?

– Не только местные «челноки», но и представители всех национальностей некогда Великого Союза.

– Выходцы с Кавказа есть?

– Фруктовая монополия в их руках.

– Я к тому это спросил, что на «провокаторе», остановившем автобус у Раздольного, была кавказская кепка. Нет ли здесь связи с рыночными торговцами?

– Пузырев в борьбе за лидерство разгромил все национальные группировки в первую очередь. Сомневаюсь, чтобы Аскольд сейчас в своей рыночной империи допустил зарождение нового нацкриминала. Кепка – это, скорее всего, тень на плетень. Вроде фальшивой челюсти «провокатора», труп которого наверняка расчленили, и собрать его кусочки вряд ли удастся.

– Еще хуже будет, если он пополнит мартиролог «Унесенных ветром», – сказал Бирюков.

– Намекаешь на Пузырева?

– Да.

– Бандитизм никогда не был его занятием. Аскольд расправлялся только с конкурентами. «Приговоры» приводили в исполнение нанятые со стороны «вальщики». Братву свою Пузырев на «мокрые» дела не посылал. Так было прежде. Что теперь могло стукнуть ему в голову, угадать невозможно. Деньги Аскольду вроде бы не нужны. Те, что имеет, не знает, куда девать.

Бирюков усмехнулся:

– Надо посоветовать, чтобы по примеру шведа Нобеля завещал состояние государству для учреждения Пузыревской премии, скажем, лучшему коррупционеру года.