Посмертные записки Пикквикского клуба

— Господа, — сказал вице-президент, — все ли вы поступали единодушно при составлении окончательного приговора?

— Все, — отвечал старшина.

— Кого же вы обвинили, господа: просительницу или ответчика?

— Ответчика.

— Сколько должен он внести Бардль?

— Семьсот пятьдесят фунтов.

Мистер Пикквик неистово сдернул очки со своего носа, вытер стекла и положил их в карман. Затем, надевая довольно медленно свои лайковые перчатки, он машинально последовал за Перкером из судебной палаты.

На минуту они остановились в боковой комнате, где Перкер должен был расплатиться за судебные издержки. Здесь мистер Пикквик соединился со своими друзьями, и здесь также глаза его наткнулись на господ Додсона и Фогга, потиравших свои руки от душевного восторга.

— Ну, господа, — сказал мистер Пикквик.

— Ну, сэр, — отозвался Додсон за себя и своего товарища.

— Вы, конечно, уверены, господа, что я заплачу эти деньги, не так ли? — сказал мистер Пикквик.

Фогг отвечал, что это очень вероятно; Додсон улыбнулся и прибавил, что они могут их вытребовать через суд.

— Вы можете судить меня тысячу лет, господа Додсон и Фогг, — сказал мистер Пикквик с необыкновенной запальчивостью, — но вам не вытащить из моего кармана ни одного фартинга, хотя бы мне пришлось целую жизнь просидеть в тюрьме.

— Ха, ха, ха! — закатился Додсон. — Это мы увидим, сэр, увидим!

— Хи, хи, хи! — залился мистер Фогг. — Нельзя ли вам, мистер Пикквик, немножко поубавить своей храбрости?

Остолбенелый и безмолвный от сильнейшего негодования, Пикквик позволил себя, без малейшего сопротивления, увести к воротам, где дожидался его Самуэль Уэллер у наемной кареты.

Лишь только мистер Уэллер откинул подножки и приготовился сам вспрыгнуть на козлы, как чья-то рука слегка ударила его по плечу: он оглянулся и увидел перед собой своего почтенного родителя, который только что вышел из суда. Старец был пасмурен, угрюм, и на лице его выразилась глубокая, душевная скорбь, когда он проговорил густым басом:

— Я заранее знал и чувствовал, какую механику собирались подсмолить эти сутяги. Эх, Сэмми, Сэмми, почему бы тебе не навести на разум своего доброго старшину! В одном только alibi было его спасенье!

Глава XXXV. Мистер Пикквик, по зрелом размышлении, предпринимает путешествие в Бат

На другой день после окончательного приговора, произнесенного судом присяжных, в лондонскую квартиру президента Пикквикского клуба вошел его маленький адвокат, мистер Перкер, и, после обычных приветствий, беседа между ними началась следующим образом:

— Что вы думаете, почтеннейший? — спросил мистер Перкер.

— Ничего особенного; вам известен мой образ мыслей, — отвечал мистер Пикквик.

— И вы точно думаете, прямо и всерьез, не платить им за эти протори и убытки?

— Ни одного пенни, ни полпенни, — сказал мистер Пикквик твердым и решительным голосом, — да, ни полпенни!

— Вот это, судари мои, значит действовать по принятому правилу, или по принципу, как говаривал один заимодавец, когда, бывало, просили его возобновить отсрочку платежа, — заметил мистер Уэллер, убиравший после завтрака посуду со стола.

— Самуэль, — сказал мистер Пикквик, — вы хорошо сделаете, если уйдете вниз.

— Слушаю, сэр, — отвечал мистер Уэллер.

И, повинуясь полученному приказанию, он исчез.

— Нет, Перкер, нет, — сказал мистер Пикквик с расстановкой и делая ударение на каждом слове, — друзья мои старались отвратить меня от этого намерения, но без всякого успеха: моя воля неизменна. Я стану заниматься своими обычными делами до тех пор, пока юридические враги мои не возобновят законным образом этого процесса, и если у них достанет бессовестности воспользоваться своими правами, я пойду в тюрьму без сопротивления и с веселым духом. Когда они могут сделать это?

— Они могут подать на вас просьбу о законном взыскании всех этих проторей и убытков в следующее юридическое заседание, почтеннейший, — отвечал мистер Перкер. — Это будет ровно через два месяца, почтеннейший.

— Очень хорошо, — сказал мистер Пикквик. — Так до того времени, Перкер, прошу вас больше не упоминать мне об этом деле. Мои ученые наблюдения могут продолжаться безостановочно, и теперь — вот в чем вопрос, — продолжал великий человек, бросая на своих друзей добродушный взгляд, при чем глаза его заискрились таким блеском, которого не могли даже затемнить или прикрыть его очки, — куда мы поедем, господа?

Мистер Топман и мистер Снодграс, пораженные необыкновенным мужеством своего президента, не произнесли никакого ответа и стояли безмолвно посреди комнаты с понурыми головами. Мистер Винкель еще не успел собраться с духом после достопамятных происшествий вчерашнего дня и был неспособен подать голос в ученом деле. Мистер Пикквик напрасно ждал ответа.

— Выходит, стало быть, — сказал он после продолжительной паузы, — что я сам должен назначить место для будущих наших наблюдений. Едем в Бат, господа. Кажется, еще никто из нас не был в Бате.