Посмотри и вернись

– Нет, не заканчивается. Ибо на молитву и молитвенника восстает греховность человека и враг нашего спасения. Сомнения, лень, беспечность, нежелание нести некоторую тяготу молитвенного делания в периоды усталости или упадка сил – все это проявления нашей греховности. И эти проявления нужно преодолевать терпением и прилежанием. В этом заключается необходимость, в отличие от свободы. Поэтому, как говорят святые отцы, молитва для начинающих нередко является трудовой. Устал и хочешь спать – соберись с силами и встань на молитву. Слова читаешь с трудом, а внимание отвлекается на разные пустяки – сосредоточь внимание на словах молитвы. Молитвенное правило кажется долгим, и хочется его сократить – терпи и читай до конца. В этом смысле молитва есть труд, который и есть совершенствование молитвы.

– А что делать с помыслами? Иной раз такая дрянь приходит в голову, хоть караул кричи. Вот и думаешь, стоит ли молиться, когда ум и сердце так омрачены. С усталостью и прочим все понятно. Превозмог, и дело с концом. С помыслами так просто не управишься. Непонятно, откуда они приходят, еще более непонятно, как с ними бороться. А так не хочется, чтобы они были…

– Помыслы бывают разные. Иные всплывают из памяти, что совершается не без некоторого произволения человека. Не все они приличны, ибо прежние грехи дают о себе знать часто некстати. В этих случаях надо переключать внимание на смысл молитвы. А в жизни стараться меньше думать о том и тем более делать то, что в душе производит смущение. Но бывают и помыслы, которые возникают неожиданно и резко, а при попытке избавиться от них не отступают. Это уже нападение бесовское. Бороться с ним – удел искушенных и опытных. Начинающим же лучше терпеть и смиряться. И тем самым не позволять, чтобы немощь отвратила от молитвы. По смирению Господь посылает помощь, которая и прекращает атаку врага. Пока же атака не прекратилась, надо продолжать молитву вплоть до окончания правила.

Здесь в нашей беседе наступила небольшая пауза. Я обдумывал сказанное Татьяной и все больше убеждался, что она мыслит верно. Быстрее всего молитву губят лень и самонадеянность. Там сократил правило, там день вообще провел без молитвы, и вот уже начинает забываться первоначальное намерение молиться исправно. А тут еще заботы мира сего приступили – все некогда и некогда. Ложишься спать с мыслью: «Завтра начну по-настоящему». Но завтра приходит, и все остается по-старому. Так и живешь мечтой о молитвенном пути, вместо того чтобы хотя бы неспешно идти им.

С самонадеянностью еще хуже. Прочитал житие какого-нибудь святого, пришел в восторг: во как надо-то молиться! И пошел выдумывать «техники» моления в надежде на особую благодать и дары Духа Святого. Усердствовал, усердствовал – да только вместо отверстых Небес с нисходящими Ангелами увидел, что ровным счетом ничего не произошло.

Татьяна сразу же предупреждает, что поступать надо иначе. Главное, помнить, что один Учитель молитвы – Бог, и ищет Он в нас прежде всего смирение. Отсюда и силы тратить надо на то, чтобы не впасть в самомнение и не превознестись в мечтаниях. Это значит, что жить надо спокойно и не расстраиваться из-за видимой заурядности своей жизни. Только так преодолеваются искушения, неизбежные на всяком духовном пути, а на молитвенном – особенно. Что касается благодати и духовной радости, получаемой по молитве, то мера ее и время определяются не нами. Наше дело – лишь прилежно молиться…

– Благодать есть постоянная спутница правильной молитвы, – словно отвечая на мои мысли, прервала молчание Татьяна. – Присутствие благодати ощущается чаще всего как состояние успокоенности и мирности души. Человек в таком состоянии приобретает способность мыслить ясно и просто. Сами же мысли обращаются к Богу и находят свою прочную основу в идее служения Богу. Молитва преображает ум, сердце и саму жизнь человека. Оттого-то она и есть жизнь души в ее движении и действии.

– Замечательно сказано! Только когда все это начнется – когда, так сказать, благодать воссияет в душе и поставит жизнь на служение Богу? Ведь большей частью никаких «спецэффектов» во время обычной молитвы не происходит. Ну, помолился, хорошо, конечно. Только где исцеления, вразумления, где ореол святости? Все так обычно, что кажется, будто ты стоишь в очереди на благодать и чудеса, а очередь такая длинная, что и не знаешь, когда наступит и наступит ли вообще твой черед, – сказал я скорее для того, чтобы прояснить позицию Татьяны, ибо в душе был с ней согласен.