Посмотри и вернись

– Нести свой крест. Не ради красоты слога и духовных восторгов совершается истинный молитвенный путь. Он совершается ради любви и поддерживается любовью. И здесь надо быть честным. Если Бог есть любовь, то и путь к Нему есть тропа любви. И если Господь сказал, что нет выше любви, как положить душу свою за друзей своих, то нет и в молитве выше пути, как посвятить свою душу молитве за ближних. В этом молитвенник отвергает себя, берет свой крест и следует за Христом.

– Другими словами, важнее то, о чем мы молимся, а не как молимся?

– Не совсем так. Любовь есть совокупность совершенства. Поэтому все, к чему прикасается любовь, становится совершенным. Особенно когда сама любовь самоотверженна, вплоть до самопожертвования. Тогда она становится Христовой, побеждающей смерть.

– А как быть, когда эту любовь отвергают? Говорят, например: «Не нужны ваши молитвы, не нужны ваши проповеди»…

– И будут отвергать. Заботы о материальном отняли разум у людей. Они спят в безводной пустыне и во сне видят, что пьют воду. На самом деле они ничего не пьют и умирают от жажды. Как их разбудить, если сон их крепок и просыпаться им не хочется? Что вы думаете?

– Ну, надо попытаться хотя бы что-то сделать. Поговорить о Боге, Евангелии, спасении в Царстве Небесном. Не всегда, конечно, разговор получается. Иной раз люди слепы и глухи к истине. Тогда надо подождать или поискать более восприимчивых.

– Все так. Только надо помнить о том, что сами мы мало что можем сделать. Поэтому прежде всего надо молиться и молиться Богу, чтобы послал Он нашим близким благодать прозрения. И чтобы наши слова о Нем были поддержаны Его силой. Тогда есть шанс, что слепые прозреют и глухие услышат. Ради этого настоящие молитвенники живут и ради этого кладут свою душу.

– Хорошо, если близкие, так сказать, благодарны. А если вокруг нашего молитвенника стена непонимания и отчуждения? Когда ему говорят: «Ты парень хороший, конечно, но займись-ка лучше делом. А нас оставь, проживем и без твоих молитв и нравоучений».

– Тот, кто хочет благодарности за свои труды на ниве молитвенного делания, себя любит больше других. Ему и впрямь надо подумать, готов ли он осознать молитву как подвиг. Именно подвиг, то есть крайнее напряжение сил ради близких и ради любви к Богу. Подвиг венчается спасением людей, а не их благодарностью за молитвы. И порой только подвигом можно помочь людям.

– Да, я согласен. Я против только бесполезных подвигов. Есть люди, которые сделали свой выбор. И этот выбор – не христианский. Нужно ли упорствовать в молитве за них? Может быть, обратиться к тем, кто еще способен последовать за Христом…

– Обратиться надо прежде всего к родственникам, друзьям, знакомым. И не отчаиваться, если результат скромен или вообще поначалу отсутствует. Трудности преодолеваются терпением и верой. При этом ничего не надо афишировать. Молиться о других вообще лучше втайне. Тогда и соблазнов будет меньше, и собственное тщеславие будет сидеть на голодном пайке.

– Мне нравится, как вы молитесь за других и как вы понимаете молитву. Скажите, что подвигнуло вас на этот путь?

Татьяна ответила не сразу. Было видно, что мой вопрос оказался для нее не из простых. Она словно решала, продолжать ли этот разговор. Я тоже понимал, что мои вопросы становятся слишком личными, и потому приготовился к односложному или общему ответу. Однако моя собеседница ответила гораздо полнее и откровеннее, чем я ожидал.

– Я вернулась в село пять лет назад, – начала свой рассказ Татьяна. – До этого жила в большом городе. Жизнь была как у всех: семья, работа. Но потом дети выросли и разъехались, а муж после долгой болезни умер. Я ходила в храм, старалась помогать там чем могла. Много молилась и хотела, чтобы мои молитвы помогали людям. Однажды, устав от трудного дня, я прилегла вечером отдохнуть. И заснула. Сплю и вижу сон. Будто я в своем селе накрываю на стол в весеннем саду, готовлю чай с крендельками. А за оградой вижу, как маленькие дети играют на льду близ берега речки. И так заигрались, что даже не видят, что по льду пробежала трещина и вот-вот льдина оторвется и унесет их. Я к ним бегом, кричу: «Дети, идите крендельки есть, а на льду не оставайтесь, опасно!». А они не слышат, все играют и смеются. Я изо всех сил бегу к ним и продолжаю кричать, но они даже голову не повернули в мою сторону. Льдина между тем уже от берега отплывать начала. Я схватилась за голову – что же делать-то? И тут слышу, чей-то голос говорит мне: «Молиться за них надо много, чтобы услышали». И вдруг вижу, что на льдине-то не дети, а взрослые, все мои родственники да знакомые односельчане. И тут я проснулась. После этого сна потянуло меня домой, в село. Так и приехала сюда.

– Молиться, чтобы услышали?

– Да.

– Не слишком ли вы большое значение придали вашему сну? Поддаваться случайным впечатлениям вряд ли стоит…

– Напротив. Сон просто показал мне, к чему я все время стремлюсь и где мое стремление в первую очередь может сбыться. Здесь, в селе, я обрела внутренний покой и понимание, ради чего я живу на Земле.

– И ради чего же?