Читаем Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера полностью

Я крадучись вернулся в номер, весьма гордый собой. Разыграть четырехлетнего ребенка сможет любой дурак, а вот поди разыграй четырнадцатилетнего! Тут нужно быть мастером своего дела. Я осознал, что Микроб повзрослел и поумнел. Наверно, у меня уже больше никогда не получится так ловко его провести.

Скоро он совсем вырастет, и имя Микроб перестанет ему подходить. Надо будет придумать какое-нибудь взамен. Имя, которое ему дали родители, Крис, не пойдет ни в коем случае.

На другой день я отвез Микроба в большой универсальный магазин. После концерта он отбыл домой с огромным пакетом обновок, более или менее довольный. Когда он объявился в следующий раз, то клянчил у меня велосипед.

<p>Глава 16</p><p>Срастись с машиной</p>

Многие аспергерианцы питают особую приязнь к машинам, механизмам. Порой я думаю, что мне легче общаться с качественным механизмом, чем с человеком. Почему так получается? Я много размышлял над этим вопросом, и пришел к нескольким выводам. Во-первых, с машинами я всегда главный, я их контролирую. Мы взаимодействуем не на равных. Неважно, велика ли машина, все равно я главный. Машины не возражают, не спорят. Они предсказуемы. Они не обманывают и не обижают меня.

Людей я понимаю с трудом. Не умею считывать с них информацию. У меня плохо получается на взгляд определять, нравлюсь ли я им, или они на меня сердиты, или просто ждут, пока я что-нибудь скажу. А с машинами таких сложностей не возникает.

Я испытываю симпатию к самым разным машинам. Попробую объяснить подробнее.

Представьте, что вы попали на концерт, и зал набит до отказа. Вы стоите в огромном зале, – размером с футбольное поле, – на платформе, где помещаются все пульты управления светом и звуком. Вы смотрите в сторону сцены поверх моря голов. В зале пока что кромешная тьма, но вам видны светящиеся надписи «не курить» или «выход» над дверями. А когда ветерок дует в вашу сторону, вы чуете запах травки. (Кстати, почему в зале ветерок?) Потолок в зале такой высокий, что кажется облачным небом. А вокруг вас клубится разгоряченная толпа. Словно светлячки, мелькают огоньки зажигалок и лазерных указок. Толпа похожа на единый огромный организм. И вам хорошо стоять на возвышении, в одиночестве, отдельно от нее, да еще за ограждением, которое охраняют от публики.

Хотя концерт еще не начался, в зале уже шумно. Вы знаете, что публика эта способна слететь с катушек и завестись в мгновение ока. Вы настороженно прислушиваетесь, не начнется ли стрельба. Беспокоитесь, не пронес ли кто в зал ножи. Вглядываетесь в темноту, высматриваете охрану, которая должна стоять между толпой и краем вашей платформы. И, когда вы находите глазами две могучие фигуры в черных футболках с надписями «служба безопасности», у вас становится легче на душе.

За пределами зала, на улице, жара под тридцать градусов. Пятничный июньский вечер. Перед началом концерта директор тура сказал, что в зале девяносто две тысячи человек, а очередь на входе в зал растянулась на полмили. В зале, по идее, должен работать кондиционер, но воздух горячий. Вы потеете и чувствуете, как от толпы исходит запах разгоряченных тел. Хорошо бы выйти подышать, думаете вы, но при мысли о том, что придется прокладывать себе дорогу через весь забитый публикой зал, – а пройти надо пятьсот футов, – вы отказываетесь от своей идеи. А при мысли «вдруг начнется пожар?» вы просто содрогаетесь.

Чем больше затягивается ожидание в темноте, тем сильнее это будоражит толпу. Публика нервничает. Вы видите только светящиеся надписи «не курить» и подсветку пультов рядом с собой. Вы уязвимы. Если толпа взбунтуется, вы знаете, что первым делом кинутся именно на вас – ведь вас видно.

Об этом вы и думаете, пока ждете.

Вы стоите на возвышении вместе с осветителем, звукооператором, директором тура и ответственным за пожарную безопасность. Толпа волнуется все больше, изнемогает от нетерпения, а через несколько минут начинает петь. Остаются считаные минуты до начала концерта. Перед вами загорается красная лампочка. Главный осветитель наклоняется вперед, включает микрофон, прицепленный к воротнику, и говорит: «Ну, ребята, пора начинать». Вы протягиваете руку и зажигаете свет. Когда нажимаете первую кнопку, у вас что-то сжимается в животе. «А если ничего не случится? Если не сработает?» – проносится у вас в голове.

Но вот на сцене вспыхивают ослепительные огни, и их лучи дотягиваются до вас и накрывают, словно волной. Они зажглись. Они работают. Ваши огни. Ваши прожектора и софиты.

Сущее волшебство, настоящее чудо – то, как слаженно все это работает. Но вы-то не воспринимаете происходящее как чудо, потому что понимаете действие каждого проводочка, каждого припоя, и никакого волшебства в этом нет. Только основные принципы электротехники. Вы взяли сотни неодушевленных деталек – лампочки, отражатели, автоматические выключатели, реостаты, кабели, клеммы, стяжки, – и создали из них нечто живое. И вы – повелитель этого живого организма.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика