Посмотри в мои глаза

Поборов смущение, я поднимаю футболку. На Кирилла больше не смотрю, но точно знаю, что, пока врач прикладывает к моей коже стетоскоп, с меня он глаз не сводит.

– Никаких отклонений я не наблюдаю, – констатирует врач через минуту. – Посмотрим кровь, можно будет делать какие-то более качественные выводы. Но пока я вижу у вас острую вирусную инфекцию и стресс.

– Какие-то лекарства? Может быть, стоит поехать в стационар? – вступает в разговор Кирилл.

– Девушке нужно лучше питаться и больше отдыхать. Все остальное молодой организм сделает сам. Я вам порекомендую витамины, обильное теплое питье и полоскание горла. Назначать антибиотики без анализа крови не стану. Капельницу для поддержки организма медсестра вам поставит. Сейчас жар спал, но может еще вернуться, – предупреждает он. – Сбивайте по необходимости.

Пока врач сосредоточенно пишет список витаминов, которые нужно купить, в комнату заходит медсестра с капельницей.

– Спасибо, Борис Васильевич. – Кирилл крепко пожимает руку мужчине, забирая у него исписанный мелким почерком листок. – За все.

– Ну, кто-то же должен был вас поддержать, – отвечает врач добродушно, а потом снова обращает внимание на меня. – А вы, юная леди, берегите себя. И дайте своему организму передышку.

– Я постараюсь, – обещаю я, болезненно морщась, когда тонкая игла прокалывает вену и медсестра открывает вентиль капельницы. – Спасибо.

Бросив на меня еще один озабоченный взгляд, Кирилл уходит, чтобы проводить врача. Прежде чем хлопает входная дверь, я слышу, как мужчины еще о чем-то тихо переговариваются в холле, но разобрать слов не могу, да и не пытаюсь. Откинувшись на подушки, отстраненно наблюдаю, как медленно убывает жидкость в капельнице. Оказывается, это крайне медитативное занятие.

Примерно через пятнадцать минут раствор полностью переливается из пластикового пакета в мою вену, и медсестра проворно удаляет иглу с трубочкой, прикладывая к ране влажную дезинфицирующую салфетку.

– Вам скоро станет лучше, – говорит она с профессиональной улыбкой. – Завтра я снова приеду, повторим.

– Спасибо.

Собрав свои вещи, медсестра покидает комнату, и на пару минут я снова остаюсь одна. Еще один день из отведенных мне с Кириллом трех недель клонится к финалу, за окном начинает темнеть, но я вдруг ощущаю неизвестно откуда взявшийся прилив сил. Возможно, это сработало лекарство, которое дал мне Гордеев перед сном, или капельница начала действовать, но шум в голове растворяется, а я впервые за долгое время чувствую голод.

Медленно сажусь на постели, привыкая к ощущениям.

– Зачем ты встала? – летит в меня раздраженный вопрос.

– Я чувствую себя лучше, – возражаю спокойно, не желая провоцировать конфликт.

– Тебе нужно отдыхать. Ты слышала, что сказал врач, – не сдается Кирилл, подходя ближе.

– Я хочу почистить зубы, – говорю жалобно. – И я бы поела.

Через десять минут, умытая и в чистой одежде, я полулежу на диване в гостиной с тарелкой куриного супа. Кирилл сидит рядом. У него в руках боул с салатом, но он к нему не притрагивается.

– Вкусно, – произношу тихо, чтобы заполнить возникшую паузу. – А ты не ешь.

– Я не голоден. – Он ставит боул на низкий столик, а потом вдруг выдает с внезапной откровенностью: – Ты меня так напугала, Лера.

– Извини, я не хотела, чтобы ты беспокоился.

– Поэтому не позвонила?

– На самом деле нет, – отвечаю честно. – Мне так резко стало плохо, я даже не сориентировалась. А потом было уже не до чего.

Он тяжело вздыхает. Поднимается на ноги и идет к окну. Встав ко мне вполоборота, засовывает руки в карманы джинсов, смотрит на темнеющее небо. Его явно что-то тревожит.

– Приходила Кристина, – внезапно говорю я.

– Я в курсе.

– Она сказала?

– Когда ты перестала выходить на связь, я позвонил в службу безопасности на первом этаже. Они проверили камеры. – Он как-то неуверенно пожимает плечами.

– Она здесь жила. – Мои слова не звучат как обвинение, скорее как констатация факта.

– В конце прошлого года. У нее в квартире был ремонт, а здесь было пусто.

Что ж, это многое объясняет. На самом деле, зная Кирилла, я и не думала всерьез, что он встречался с Кристиной. Если бы это было так, он бы не стал врать мне с самого начала. Не такой он человек. Просто мне было важно услышать от него это объяснение. Я все же хочу спросить, почему спустя полгода у нее остались ключи от его квартиры, но в этот момент у Гордеева в кармане звонит телефон. Пару секунд он хмуро разглядывает экран, потом все же принимает вызов. Кто-то на другом конце провода говорит много, но все ответы Кирилла односложные – невозможно понять, с кем и о чем он разговаривает.

– Тебе, наверное, нужно будет уйти? – предполагаю я, стоит ему завершить разговор.

– Нет, Лера, уходить я не планирую. – Твердый голос переходит в хрипловатый шепот, который отзывается в моей душе волной неконтролируемой радости. Сейчас я не желаю анализировать природу этого чувства и напоминать себе, что Кирилл здесь лишь потому, что я заболела. Сейчас я просто рада, что он останется со мной, а все остальное уходит на второй план.