"Посмотрим..." (СИ)

- Никаких проблем. Думаю, мы своим доверием покажем вам пример, да, ребята? - оглянулся Мартинес на своих безмолвных товарищей и стал разоружаться – медленно, не упуская случая порисоваться перед громко фыркнувшей Сашей и прочими женщинами. - Кстати, о детях. Сможем со временем породниться, думаю. Вон, у тебя дочка-красавица подрастает, отличный залог союза…

Закашлявшийся Рик изумленно проследил за взглядом Цезаря, явно не представляя, кем нужно быть, чтобы иметь виды на младенца. Но тот смотрел вовсе не на малышку-Джудит, которую уже успела унести в тюрьму Алисия. А на хлопающую глазами Бет, которая послушно шмыгнула внутрь здания после резкого движения рукой нахмурившегося Граймса, пытающегося держать лицо в такой двусмысленной ситуации. Мартинес, кажется, искренне наслаждался ситуацией, конечно же, зная, что Бет не дочка Граймсу. Он ведь тут не один день в плену провел, скорей всего, успел узнать многое.

- Эй, шериф, а тебе эта башка нужна? Слышь, ну нахрен? Только пугать будет твоих… детей, - не смог не поддеть Граймса и Мэрл, успевая коситься на Глена, обыскивающего входящих в ворота по одному гостей. - Давай так. Я тебе пенек, то есть вазу офигенную и многофункциональную, а главное, пугающую похлеще Блейка, а ты мне башку. Равноценный обмен, отвечаю тебе!

- Нет! - не смогла промолчать Мишонн, уже представив себе соседство в камере с таким вот подарочком. - Это у нас стоять не будет, Мэрл.

- Ну, шериф? Чего тут думать? - нахально проигнорировал ее присутствие Диксон, заставляя задуматься о том, что он, возможно, и жить вместе больше не планирует.

Неужели так сильно обиделся за ее недоверие? Неужели не понял, как сложно ей довериться кому-либо? Неужели она для него так много значила, что он не может простить? Последний вариант обнадеживал, хотя и намекал на то, что ради прощения придется потрудиться. Спрятав улыбку, невольно возникшую на губах, при одной мысли о том, как именно следует выпрашивать прощения у Мэрла, Мишонн переключила свое внимание на Рика.

- Господи, Диксон, ты можешь хоть иногда думать? Как тебе в голову могло прийти оставить это и любоваться? Мало того что это опасно, так еще и… отвратительно, - качнул головой лидер, брезгливо осматривая проносимый мимо него аквариум. - Мы это уничтожим потом.

- Потом! Точно – потом! Ну дай мне хоть пару раз бухнуть в приятной компании Фила, который ни хрена даже ответить не сможет! У меня, между прочим, много слов накопилось! Эй, Брауни я, кстати, жажду подробностей: чего там у вас…

Мужчины удалились общаться, а Мишонн, поколебавшись, предпочла обыскать автомобили гостей, пожав плечами при виде изумленного взгляда оставшейся во дворе Карен. А что такого? Может быть, это и выглядит бесцеремонным, но безопасность прежде всего. А от них не убудет, она же ничего не забирает. Ну, кроме чьего-то шоколадного батончика из бардачка, очень честно разделенного напополам с начавшей ей тоже помогать Карен.

- Они, правда, войны не хотят, - облизнув пальцы, видимо, переняв эту привычку у своего ненаглядного Дэрила, тихо пробормотала та.

- Ну и отлично, - пожала плечами Мишонн, со вздохом отмечая, что больше ничего интересного тут нет, и кивая на тюрьму. - Идем. Обед уже. Или ужин.

И в самом деле, трапеза была неопределенной, поскольку мужчины решали свои дела до позднего вечера, а женщины, в числе которых была и не допущенная снова на совещание возмущенная Андреа, особого аппетита не имели, тревожась за будущее тюрьмы. Так и не дождавшись Мэрла, с которым она надеялась поговорить, Мишонн, услышав от вышедшего из запертой комнаты Глена, что все хорошо, и мир заключен, отправилась в камеру отдыхать. В полном одиночестве до самого утра.

И судя по виду Мэрла за завтраком, он все же успел поспать этой ночью. Вот только где и почему не явился к ней? Такая глупая и детская обида – надо же, Мишонн была уверена, что подобным образом может вести себя только Дэрил. Хотя чему она удивляется? Они все же братья, они из одной семьи, у них было одинаковое воспитание и одно разочарование в окружающем мире на двоих. Просто старший брат научился скрывать свои эмоции за маской насмешливости и жестокости. Но, видимо, что-то их может и обнажить порой.

Уставший Рик объявил всем о заключенном вчера перемирии с за полночь уехавшими гостями, о том, что с ними поделятся лекарством в обмен на оружие и припасы, что в ближайшем времени в Вудбери отправится несколько человек с ответными визитом, чтобы посмотреть на все собственными глазами, и что город готов принять всех желающих, хоть всю их группу, к себе. Места найдутся – было бы желание.

Мишонн даже вздрогнула, невольно вспоминая тот страшный городок с нездоровой атмосферой, которая вряд ли в мгновение ока растворилась вместе со смертью Губернатора. Нет, она не хочет туда. Она не может туда. Не согласится. Ни за что.