Посох Мерлина (СИ)

Мелани отложила сточенный карандаш и двинулась в сторону чьих-то сдавленных рыданий. В конце ряда бесконечных полок с книгами, куда почти не доставал свет факела, сжавшись в комочек, сидела и плакала темноволосая девочка. Она обхватывала острые коленки длинными бледными руками, на её впалых щеках виднелись мерцающие в темноте дорожки слез. Чёрная грязная юбка совсем не прикрывала тёмные синяки, которыми были усеяны белые стройные ножки. Растрёпанные волосы лежали на то и дело вздрагивающих плечах, в них торчали клочки засохшей земли и травинки. Мелани прикусила свою щёку и подошла к ней вплотную, не зная, радоваться ли ей, что незнакомка не слышала приближающиеся шаги, судорожно продолжая обхватывать свои коленки, или нет. Сделав нервный глубокий вдох, Тёрнер опустилась на корточки у самых ног девочки.

— Я могу чем-то помочь? — Мелани показалось, что её голос разразился громом в каменных стенах библиотеки.

Девочка вздрогнула, резко подняв заплаканные глаза на кайндаймхку. Её красные обкусанные губы дрожали, а тёмные глаза запуганно уставились на загорелое лицо Тёрнер. Всего на несколько секунд над ними двумя повисла звенящая тишина, но потом цвет глаз незнакомки будто бы стал на несколько тонов темнее, и она с ненавистью стрельнула ими в светлые глаза Мелани, напоминающие воды высокогорного озера.

— Уйди, — хрипло произнесла та. — Это не твоё дело.

— Я не спрашиваю, что случилось, а хочу знать, могу ли тебе помочь?

— Кто ты такая?

— Мелани, с кайндаймха.

— Поэтому ты лезешь ко мне? Твоя кайндаймхская сущность не дала тебе пройти мимо обиженной? Мне не нужна твоя помощь.

— Раз так, то я пойду, — поджав губы, ответила Тёрнер, резко вставая с корточек. — Но лучше не сиди на полу, так заболеть можно.

— Конечно, мамочка, — раздался язвительный голос позади.

— За что с тобой так? — через плечо спросила Мелани спустя несколько секунд молчания. Ей хотелось стукнуть непонятную девочку своим учебником по истории, но всё же что-то заставило её остановиться в нескольких шагах от конца прохода. За её спиной послышалось елозанье и шмыганье носом.

— Я неопределившаяся.

Девочка напряжённо смотрела куда-то сквозь Мелани, судорожно поглаживая руки. На её худое, мокрое от слез лицо спадали тёмные спутанные волосы.

— Это значит, что тебя…

— Что меня не смогли определить ни в один из адранов, да. Я отсутствовала в первый день по семейным обстоятельствам и проходила эту помпезную фигню с определением в один из адранов отдельно. Я понятия не имею, кто мог узнать, что ко мне явились сразу трое животных.

— Такое разве возможно?

— Миссис Брадберри утверждает, что такое уже случалось несколько раз и это не так страшно, как может показаться. Такая наивная.

— Ты из-за этого плачешь? — Мелани наконец решилась сесть рядом с девочкой, подобрав к груди колени.

— Мне всё равно, — усмехнулась та, — но моим родителям нет. Несколько поколений моей семьи отучились в мюридхау и…

— Вы — мюридхаудцы испокон веков, поэтому твои родители были обескуражены, что ты туда не попала? — Мелани была одной из многих учеников, которые полностью игнорировали существование профильных предметов, по склонности к которым и происходит распределение по адранам.

— Обескуражены? Они до сих пор в бешенстве! Я выбрала пойти туда, хотя могла выбрать любой другой адран, что, конечно же, не понравилось моим теперешним одноклассникам. Я порчу их идеальную картинку влиятельных прославленных волшебников и королей мира тем, что не сохранила принципы моей семьи, ведь к ним приползали водные драконы, едва они вставали на платформу. Думаю, ты слышала, что симпатяга Карл, шведский принц, как и всё его семейство, учится в мюридхау, не говоря уж о династии Бурбонов. Моя семья ещё более могущественная, чем они, мы стоим на одной ступени с Верморами и другими лордами. Если бы я не была Мортемон, они бы просто задирали меня и пакостили, что не так страшно.

Как бы странно то ни было, в мюридхау и впрямь каждый был чистокровным волшебником из влиятельной семьи. Почти все выходцы из этого адрана растекались, как ручейки буйной реки, по разным по престижу университетам, чтобы потом опять встретиться в Министерстве. Может быть, кто-нибудь проклял этот адран, когда только начали зарождаться стереотипы о том, что там учатся лишь бессердечные и избалованные снобы, но из года в год ученики мюридхау выпускались из стен атенеума, чтобы занять свое высокое положение на социальной лестнице и жениться на подобном им ученике мюридхау, сохраняя чистоту крови и запас денег в банке, а также поддерживая приток новых учеников в свой бывший класс.

— Это они тебя так?

— Да, — глубокий взгляд мюридхаудки внимательно изучал лицо Мелани. — И ты правильно поняла, что я говорю и о родителях, и об одноклассниках.

— О родителях?!

— Одним из зверей была рысь! — девочка состроила наигранно оскорблённую физиономию, выделяя последнее слово. — Это настоящий скандал, всё равно, если бы ко мне явился олень сайлотака, только в несколько раз хуже.

— Неужели учиться в кайндаймхе так плохо?